Коэн приложился к кружке с ледяным пивом. Кружка была глиняной с откидной крышечкой. Напиток пенился, как и всякое приличное пиво. – Тебе не помешает отдых.
– В другой раз, – отказался я.
А вот северный варвар не гнушался радостями жизни. Объемы, поглощаемые им, вызывали приступы восхищения.
– Я видел птицу.
Коэн насторожился:
– Опиши ее.
– Обычная ворона. Кружила над нами, пока мы ехали по тракту. А потом – в городе. Но я не уверен, что та же самая.
Посредник вдруг схватил меня за локоть:
– В следующий раз убей ее. Понял?
Кивнул.
Его хватка ослабла.
– Это их глаза и уши.
– Нас выследили?
– Похоже на то.
– Чем это грозит?
Коэн задумался.
– Много чем. Держи ухо востро.
Грорг громко рыгнул. Его тарелка была пуста. Коэн подозвал невзрачную девчушку, дал ей монету и велел принести еще еды.
За окнами сгущались вечерние тени. Ветер усилился, вдалеке громыхнуло. Я набрал полную грудь воздуха. Свежего. Предгрозового.
Появился хозяин с мальчишкой-посыльным и начал зажигать свечи. В дверях возникли две фигуры в легких доспехах – дружинники Ратимира. Осмотрели холл и тихо исчезли.
Раскат грома.
Ближе.
К нашему столу приблизился Андрис. Мальчишка-слуга с испуганным взглядом и вечно взлохмаченной копной рыжих волос. Он протянул Коэну серый конверт без каких-либо знаков или надписей. Посредник взял письмо и подозрительно его осмотрел.
– Кто тебе это дал?
– Человек на улице. Велел передать вам.
В нервных, суетливых движениях Коэна почувствовалась тревога.
– Ладно. Гуляй. – Коэн швырнул ему медный грош, который мальчишка ловко поймал на лету.
Мы с Гроргом отвлеклись от своего жаркого.
Коэн вскрыл конверт столовым ножом. Внутри ничего не было. Совсем ничего. Посредник потряс конверт, но это не принесло результата.
Грорг выругался на своем диком наречии.
Воздух над столом сгустился. Замерцал. Возникли полупрозрачные линии, они сплетались и скручивались, образуя некий символ. Такого я никогда раньше не видел. Миниатюрный шар с вращающимися вокруг него треугольниками. Шар обрел цвет – стал голубым. На его поверхности прорезались очертания… материков. Их было больше, чем у нас, я насчитал шесть. Перед нами модель чужого мира, догадался я. Треугольники закружились в бешеном темпе, и мир начал разваливаться. Он струйкой песка просыпался на столешницу. А треугольники растаяли.
Мы сидели и не могли произнести ни слова.
Первым опомнился Грорг:
– Что это?
– Предупреждение. – Коэн побледнел. – Посторонние угрожают мне. И моему миру. Вложенные треугольники – их символ.
Грорг сжал кулаки:
– Схватим ублюдка, который это передал.
Коэн печально улыбнулся:
– Поздно. Они умеют быстро перемещаться.
Вновь громыхнуло.
– Уже