Государство и право в контексте консервативной и либеральной идеологии: опыт ретроспективного анализа
нам «негативное» понимание свободы, ответ на второй – «позитивное».[69]
Понятие «негативная свобода» заключается в том, что быть свободным – значит не испытывать чужого вмешательства. Именно это имели в виду классики английской политической экономии. Тем не менее они считали, что такая свобода не может быть безграничной, ибо тогда все непрерывно сталкивались бы друг с другом и естественная свобода привела бы к социальному хаосу. Но при этом должно существовать минимальное пространство личной свободы, вторгаться в которое нельзя ни при каких условиях. Если же его нарушить, то человек утрачивает возможность того минимального развития своих естественных свойств, которые позволяют ему исполнять или просто ставить разные цели и задачи, которые он считает благими, правильными или священными. От произвольного вторжения должны быть защищены по крайней мере религия, свобода слова и собственность. Но какими бы ни были принципы, на основе которых определяется сфера невмешательства, будь то естественный закон, естественное право, полезность, категорический императив, священность общественного договора или какая-нибудь иная доктрина, с помощью которой люди пытались прояснить и оправдать свои убеждения, свобода в этом контексте означает свободу «от», отсутствие вмешательства в пределах по разному определяемых, но всегда различимых границ.[70]
«Позитивный» смысл понятия «свобода» появляется тогда, когда мы пытаемся ответить на вопрос: «Кто мной правит?» «Позитивный» смысл слова «свобода» проистекает из желания быть хозяином самому себе. Я хочу, чтобы моя жизнь и мои решения зависели от меня, а не от каких-то внешних сил. Я хочу быть орудием действия, а не подчиняться чужой воле. Я хочу быть субъектом, а не объектом, следовать собственным соображениям и сознательным целям, а не делать что-то под воздействием внешних причин.[71]
Свобода (от лат. liberalis) это вовсе не аналог русскому слову «воля». Свобода означает прежде всего ответственность за разумно выбранный образ жизни, поведения. Как правовые, так и политические, экономические, социальные составляющие либерализма, рассматриваются по жестким критериям рационализма, теории, согласно которой по крайней мере часть нашего знания имеет своим источником разум, лишенный поддержки чувственных данных, и потому мы можем знать о вещах то, что недоступно органам чувства, и можем знать это с гораздо большей достоверностью, чем это позволяют нам органы чувств.
И. Берлин дает развернутое понимание рационализма. С его точки зрения, знание освобождает нас не тем, что представляет больше возможностей, а тем, что предохраняет от разочарований, которыми чреваты попытки совершить невозможное. Желая, чтобы непреложные законы были не тем, что они есть, мы становимся жертвами иррационального стремления к тому, чтобы что-то было Х и не Х одновременно. Пойти дальше и считать, что законы эти – другие, чем то, что они из себя по необходимости представляют, может только безумец.