отступающих, проще сказать, позорно убегающих с поля битвы туменов Кара-Иссыка втягивались в долину между холмами.
Узкое место оказалось не в силах пропустить всех сразу, движение застопорилось. До хвоста врага оставалось рукой подать, и это сильно раззадорило Турсука. Он снова пришпорил коня.
Первые сотни на полном скаку проглотили пространство между холмами и рядами бегущих с поля битвы и выскочили на ровное поле.
В пылу погони Турсук не заметил, как справа и слева проносились мимо него сближающиеся с двух сторон конские лавины.
Когда заметил он, стало поздно. Прозвучала команда. Взметнулись вверх и опустились руки командиров. Как один поднялись мощные луки. Стрелы натянули тетивы. Тучи остро жалящих, несущих смерть тонких палочек с заостренными железными наконечниками взвились в небо и понеслись навстречу своей добыче. Еще один залп, еще…
– Назад! – кричали сотники. – Засада!
Каждый последующий залп валил с ног лошадей и их всадников с седел, всех, кто успевал за этот миг пролететь между вратами смерти, стремительно несясь навстречу своей погибели. Мало кто из них успевал развернуться. Но и тех сбивали свои же, мчавшиеся вперед нукеры, еще не знавшие о том, что их ожидает впереди за холмами…
Тумены Кара-Иссыка остановились, легко перестроились, понеслись, сокрушая ряды пришедшего в полное расстройство войска Турсука.
Слева и справа, довершая полный разгром, ударили тумены Истеми.
Радостью осветилось лицо ханьской принцессы, когда она увидела едущих впереди победившего объединенного войска улыбающихся Кара-Иссыка и Истеми.
– Мой повелитель! – она наклонила голову перед остановившимся Кара-Иссыком. – Я готова служить тебе!
– Ты немного ошиблась, Чанле, – сын Бумына усмехнулся. – Я еще не повелитель. И не буду. Им будет мой дядя.
Гася радость, лицо принцессы нахмурилось. Она из огня попала в полымя. Стать женой…
– Я дарю ее тебе… – Истеми великодушно махнул рукой. – Если ты поможешь мне стать каганом, как мы с тобой уже договорились. Первую битву мы с тобой выиграли. Сколько их еще впереди…
Оба военачальника прекрасно осознавали, что самая упорная война предстоит им обоим в борьбе за верховную власть именно между собой.
Уже в ту самую минуту Истеми понимал, что его гордый племянник не согласится долгое время оставаться на вторых ролях.
Без всякого спора, найдутся те, кто тихим елеем вольет в его уши коварные мысли о том, что именно он, Кара-Иссык, должен наследовать державу своего великого отца…
Легкий полог шатра опустился, отгородив собой ночное звездное небо и сузив все пространство до размеров небольшой походной юрты, расставленной для сына Бумына в окружении двух десятков палаток поменьше его личной охранной сотни.
Ярко пылающие огоньки в очаге, расположенном посередине юрты, отбрасывали во все стороны причудливые