на стены и прихожу в ужас. В одном углу я увидела нестыковку в рисунке, и теперь эта нестыковка выглядит, как дырка в стене. Представляешь? Такое ощущение, что там наверху, я в этом серьезном офисе как-будто специально нарисовала некрасивую щель!
– Это, наверное, не страшно… -успокоилась Мерем. – Наверное, можно как-это эту щель исправить. Закрасить чем-нибудь. На худой конец – выдать, как творческий замысел?
– Во-о-от, мы точно с тобой родственники! – почему-то обрадовалась Нармин. – Так как у меня времени нет исправлять ошибки этого великого гуманитария Лаймы, а показывать работу надо уже сегодня, то я..заделала дырочку в этом злосчастном углу… жвачкой…
– Как? – Мерем показалось, что ей только что признались в афере века.– Почему жвачкой? Не было краски?
– А что мне оставалось делать?! Эта щель была видна за километр, хоть и маленькая оказалась, а стена – белая. Жвачка моя – тоже белая! Что мне оставалось делать в восемь вечера, когда все строители ушли? Теперь я всю ночь думаю, отклеится ли мой строительный материал от побелки или нет?!
Мерем медленно подняла глаза. Как Нармин пришло в голову такое дикое решение? Ну, почему всегда с нею происходит что-то неординарное?
Еще в первом классе, учась писать в прописи, Нармин начала хитрить. Вместо того, чтобы добросовестно выводить крючки и буквы, она украдкой выводила буквы алфавита линейкой, потом оставалось лишь дорисовать полукруглый изгиб. В итоге получались идеально ровные заглавные буквы. Так продолжалось до тех пор, пока не заметила мама.
– Да не смотри на свой потолок, там все нормально, – прервала ее мысли сестра.
– Да я знаю, что нормально…
– Ты хотела сказать, что еще ничего сверху в твой салат не падало? – засмеялась Нармин. – Прости, это от нервов.
– Почему у тебя в жизни все, не как у нормальных людей? – Мерем не заметила, как высказала свои мысли вслух.
– Потому что мне всегда не везет с напарницами! Кто ж знал, что Лайма не рассчитает все, как надо? А теперь спит спокойно и даже храпит, как-будто специально, мне под ухо.
– Ты не громко говоришь? Не разбудишь соседку?
– Куда там! Даже если я буду кричать: «Пожар!» Она не проснется! Я удивляюсь безмятежности местных литовок. И знаешь, что самое досадное?
– Что? – Мерем отламывала очередной кусок халюж, как бы стесняясь кушать при сестре.
– Лайма через пару недель все равно уедет в свой Каунас к родителям, а я могу остаться и доделывать, так как являюсь ответственной за этот несчастный проект!
– Ну ничего, твоя жвачка еще станет ноу-хау в мире дизайна, -попыталась поддержать свою сестру Мерем.
– Мерем…
– Что?
– Как же я соскучилась по маминому щипсу и твоей жареной курице..
– Моя ты хорошая, – в сердце Мерем больно кольнуло. – Я тебя жду! Сдавай свой отчет и прилетай домой. Будет тебе и щипс с пастэ, и четлибж, и поцелуй в носик в придачу!
Мерем и не заметила, как оделась