опаздываем, поэтому поводок и начал натягиваться. Нам стоит поторопиться в отделение инквизиции, если не хотим превратиться в прожаренные стейки.
– Я пас! – нагло заявил Йож и плюхнулся брюхом на асфальт.
– Это в последний раз, – Ник мученически вздохнул и закинул полудохлого кота на манер воротника на шею, нимало не заботясь об удобстве последнего.
– Но у него же нет браслета, пусть бы и лежал тут, – мое сострадание проплыло по Стиксу с монетками на глазах около часа назад, закрылось надгробием и попросило его не беспокоить.
– Нет, браслета-то нет, но зато есть болтливый язык, который, как помело, разнесет весть о том, что я бросаю товарищей, – обреченно выдал дракон. – А в беде или лени – не суть важно.
Толчея питерского метро в час пик прошла для нас не то чтобы незаметно, скорее с максимальным в этой ситуации комфортом. Меня с Ником не вминали в стекло и не пытались сдавить со всех сторон лишь по одной причине: действие специфического амбре черных полиэтиленовых мешков было сравнимо с эффектом хлора времен Первой мировой. Пассажиры предпочитали потеснить соседа, нежели свести тесное знакомство с подозрительной поклажей, а тем паче с изгваздавшейся (не иначе на помойке) троицей.
На улице моросило. Успели мы вовремя, хотя запястье уже пылало, но, как заверил Ник, «это ерунда». Сдав «добычу» капитану Речкину, направились в кабинет того, кто утром нам так щедро выдал браслеты.
Бородатик все так же сидел у себя за столом и строчил, не отрываясь, что-то на бумаге.
– Сейчас-сейчас! – выдал он, даже не глядя на нас.
Спустя минуту мужичонка оторвался от своего, надо полагать, весьма увлекательного занятия и поднял взгляд.
– А-а-а-а, наказанные. Рад, весьма рад. Валь, прошу, подойдите ко мне. Сниму браслет. Ваши исправительные работы были ограничены всего одним днем, и он прошел. Вы свободны.
Дракон лишь фыркнул. Йож же, не иначе, посчитал ниже своего достоинства отвечать и изображал побитую жизнью и молью горжетку на шее Ника.
После того, как парень с наслаждением потер освобожденное запястье, очередь дошла и до меня.
– А вас, Светлана, ждут еще четыре дня исправительных работ. Так что жду завтра у себя в кабинете к восьми утра. Просьба не опаздывать. Браслет об этом позаботится. А пока, чтобы он не жег, подойдите сюда, я его перенастрою, чтобы до часа нашего с вами рандеву он вас не беспокоил.
Делать нечего. Я протянула руку, и гном (Ник меня просветил, что данный субъект – представитель именно этой шустрой расы) сделал несколько пассов над арестантским украшением.
После того, как мы покинули кабинет бородатика, Ник, улыбнувшись, произнес:
– Несмотря ни на что, рад был познакомиться. Извини, руку не подам, сама понимаешь. – Тут он на мгновение замялся, но все же решил пояснить очевидное: – Мне хочется побыть молодым и красивым положенное время.
Повисла неловкая пауза. Я не знала, что лучше ответить. Вежливо-безликое «мне тоже приятно познакомиться» не вязалось ни с нашим внешним видом, ни с занятием, за которым мы провели весь день. Первая (пусть и не свидание, но все же)