ты заболела?
– Да, – вру я и краснею. Хорошо, что по телефону этого не видно.
– Ладно, лечись.
– Скажите, а…
Мне хочется спросить: «А вы не видели сегодня Воронцова?» Вдруг Андрей с утра решил позаниматься фитнесом? Мне очень хочется знать, где сейчас муж? Но я представляю себе, как это будет выглядеть, если я спрошу «где Воронцов?» у хозяина фитнес-клуба!
– …а кто меня заменит, Александр Иванович?
– Скорее всего, Вика.
– Это хорошо.
Весь день я лежу в постели, будто и в самом и деле больна. У меня ощущение, что я повисла на веревке между небом и землей или, скорее, между раем и адом. Причем рай, он очень земной. Это просто наша с Андреем квартира и жизнь в ней, как раньше. Я мечтаю, как было бы хорошо, если бы я не стала его выслеживать, не поехала бы домой к Людмиле, не стреляла бы в нее… Почему до сих пор не изобрели машину времени? Хотя бы радиусом действия в одни сутки. Всего одни. И я бы успела. Я бы вернулась во вчерашний день, позвонила Вадику и сказала:
– Да, я передумала.
И все.
Входная дверь хлопнула неожиданно, хотя я весь день этого ждала. У меня еще оставалась надежда, что это Степан Андреевич, у которого есть ключи. А что? Маму решил проведать. Хотя он этого никогда не делает без предварительного звонка.
Муж стоит на пороге нашей спальни. Я невольно сжимаюсь в комок и натягиваю на голову одеяло. Сейчас Андрей будет орать и бить меня. Но он молчит. Просто стоит и молчит.
– Андрей? – Я робко выглядываю из-под одеяла.
У него такой вид, будто он видит меня впервые.
– Где ты взяла пистолет?
– У тебя в сейфе.
– Так. А куда ты его дела после того, как… – он недоговаривает фразу и невольно морщится.
– Бросила в воду.
– Значит, правда.
– Прости меня. Я не хотела.
– Не хотела?! – Он впервые повышает голос. – Да ты… – он вдруг пятится назад.
Я вскакиваю с постели.
– Не подходи… – он смотрит на меня с ненавистью.
– Андрей, я виновата, но…
– Я сказал: не подходи.
– Ты, наверное, есть хочешь?
– Что?
– Я разогрею.
– Я ничего не хочу.
У меня ступор. Воронцов не орет. Не матерится. Не хочет есть.
– Ты разговаривал с Вадиком, да?
– Еще и Вадик? – Он брезгливо морщится. – Я вижу, ты с мужчинами на «ты». Со всеми.
– Нет. Просто мы…
Я не знаю, что сказать. Выслеживали тебя? Прятали вместе оружие? Удирали с места преступления и потому теперь на «ты»?
– Ты ведь тоже виноват, – нахожу я наконец нужную фразу.
– Что?!
– Эта твоя Света. Другие женщины.
– Ты ревнуешь, что ли? Так это твоя ревность – причина того, что вчера случилось? И не только вчера?
– Да.
– А пистолет-то зачем? Хотя… После того, как ты меня ударила… Я не понимаю: с кем я жил все эти годы? Ты притворялась, что ли? Овцу из себя изображала. Хорошую