черепа. – Нет, только глянь! Выносливы и неприхотливы. Цены вам нет, – обращался он к мученикам.
В ответ русские дико орали. Никто не ушел от пытки. Все сознались во всем.
– У меня мечта. Иногда так хочется быть медсестрой, – сказал Серый, перевязывая мне раненую руку после утреннего налета. – По головке гладить людей.
Возле урны стояла пустая бутылка. Мы бросились к ней наперегонки. Я – быстрее, Серый – опытнее. Он подставил мне палкой подножку, а потом той же палкой откатил бутылку к себе.
– На, – сказал он мне, улыбаясь. – У тебя нет. Возьми.
– Серый, – благодарно промолвил я.
– Конечно, в нашей коммуналке был закон тайги, – покачал головой Серый. – Но когда приходили похоронки, все забывали о драках, о том, что мы евреев звали жидами. Мы хотели помочь, кто чем мог, понимаешь?
Мы написали на радио письмо с просьбой исполнить нашу любимую мелодию, но не сказали какую. Мы добрым словом вспомнили родителей. Мы выебли мумию Ленина в мавзолее. Поужинали и пошли спать до утра.
Серый сидел на куче и думал. Он думал, но не мыслями, а так, непонятно как, широко. Он не делал разницы между разными вещами. Мимо шли люди.
Серый получил задание поклеить обои к четвергу. Милиция не работала. Серый сам вел расследование. Утром Серый пошел на завод.
Серый оделся в темно-серое. Дети оделись в темно-серое. Зажгли свечи. Святки. Святцы. Задымило сцепление. За ужином Серый ел темно-серых детей.
– Все анекдоты о Чапаеве сочинил я, – сказал Серый.
– Так уж прямо и все? – не поверил я.
– Все до одного, – сказал Серый. – И те, что не сочинил, я тоже сочинил.
– Да ты самозванец!
– Да, – сказал Серый, – и горжусь этим. Идея самозванства извела Россию до такой степени, что она ее создала.
Серый на землю серит.
– Александр Иванович, хотите чаю?
Серый на землю серит.
– Не откажусь.
– Вам с лимоном?
Серый на землю серит.
– Не с апельсином!
Серый взял в руки красный флаг и пошел куда глаза глядят.
Серый мутным взором посмотрел на еврея.
Серый встретился с пидерастом и перекрестил его.
Серый сел в электричку и поехал замаливать грехи. Мы решили стать монахами. По дороге поезд сошел с рельсов. Это были уже не вагоны, а сплошной баян. Мы отделались ссадинами.
– Что за знак? – Серый вылез из сломанной электрички, плюясь зубами. – Ехать дальше или возвращаться домой?
– Давай поедем дальше, – сказал я.
– Ну, давай, – сказал Серый.
И мы стали на минуту монахами.
– Юрий Петрович! Давайте сегодня возьмем Серого.
– Давайте!
– А как?
– А как знаете.
Серый