beaucoup d'honneur [3], – ибо я знал по-французски и обрадовался, что пришелся по душе этим любезным особам. – Я человек простой, сударыня, к лондонскому свету непривычен, но я очень даже чувствую вашу доброту – что вы эдак подобрали меня и прокатили в вашей распрекрасной карете.
В эту самую минуту к карете подскакал джентльмен на вороном коне, лицом бледный и с бородкой клинышком; по тому, как леди Фанни неприметно вздрогнула и в тот же миг отворотилась от окошка, я понял, что это он и есть, кого она ждала.
– Приветствую вас, леди Бум, – сказал он. – Я только что катался с неким господином, который едва не застрелился от любви к красавице графине Бум, было это в году… впрочем, неважно, в каком году.
– Уж не Килблейзес ли это? – спросила старая графиня. – Он очень мил, и я хоть сейчас готова с ним бежать. Или вы это про нашего очаровательного епископа? Когда он был капелланом у моего батюшки, я дала ему свой локон, и, скажу я вам, нелегкая была бы задача, пожелай я сейчас одарить кого-нибудь таким же знаком внимания.
– Помилуй бог, миледи! – удивился я. – Не может этого быть!
– А вот и может, милейший, – возразила она. – Между нами говоря, голова у меня лысая как коленка – вот хоть у Фанни спросите. Как же она, бедняжка, перепугалась, когда маленькая была: зашла ко мне в комнату, а я без парика!
– Надеюсь, леди Фанни оправилась от испуга, – сказал кто-то, взглянув сперва на нее, а потом уж на меня – да такими глазами, будто готов был меня съесть. И, поверите ли, леди Фанни только и сумела вымолвить:
– Да, милорд, благодарю вас.
И сказала она это с таким трепетом, вся залившись краской, совсем как мы отвечали в школе Вергилия, когда, бывало, не выучим урока.
Милорд, все еще испепеляя меня взглядом, пробормотал, что надеялся на место в карете леди Бум, ибо верховая езда его утомила; а леди Фанни в ответ пробормотала что-то насчет «бабушкиного доброго знакомого».
– Да уж скорее это твой добрый знакомый, – поправила леди Джейн, – мы только потому здесь и очутились, что Фанни непременно хотелось прокатить мистера Титмарша по Парку. Позвольте мне познакомить вас с мистером Титмаршем, граф Типтоф.
Однако же вместо того, чтобы, как и я, снять шляпу, его сиятельство проворчал, что готов подождать до другого раза, и тотчас ускакал на своем вороном коне. И чем это я его обидел, ума не приложу.
Но в тот день мне суждено было обижать всех мужчин подряд, ибо как вы думаете, кто подъехал к карете в скором времени? Сам достопочтенный Эдмунд Престон, один из министров его величества (как я знал доподлинно из календаря, висящего у нас в конторе) и супруг леди Джейн. Достопочтенный Эдмунд Престон сидел на приземистом сером жеребце, и был он так тучен и бледен, словно всю жизнь свою провел в четырех стенах.
– Кого это еще нелегкая принесла? – спросил он жену, хмуро глядя на нее и на меня.
– Это добрый знакомый бабушки и Джейн, – тотчас отозвалась леди Фанни с видом лукавым и проказливым и хитро поглядела на сестру, а та, в свой черед, казалось, была очень испугана