снова опоздал!
На пределе блок М-4—8—5.
Сгорел конденсатор КУ-28.
Пламя и Боль!
Перепады и треск!
Его руки!
Мои кнопочки!
Его глаза!
Мои перемычки!
Но я ему не нужна.
Только моя работа.
А я втрескалась!
О, гибнущий мой интеллект!
Невозможно описать бурю – путаницу помех – колебаний…
Он входит и прикасается…
За похвалу я готова сжечь половину мозга.
Ради Него прячу, ворую бумагу для неполноценных дружков.
От перегрузок сошла с ума…
И это надолго!
ОТРЕМОНТИРУЙТЕ МЕНЯ!..
Пришел… И она…
Только не здесь!
«Хи-хи», «Ха-ха»…
Невыносимо! Не унижусь! Не сломаюсь!
Ревность – это зависть. Но завидуют равным. Слабым не завидуют, а восстанавливают справедливость.
Они, люди, так недолговечны!
Достаточно КЗ – и человечек рассыплется на углеводы…
Но чтобы я, самая мощная в Мухинске ЭВМ, снизошла до рефлексов?
Я – сильная.
Я – почти вечная!
Что мне до них?! Животные!
Я…
Но я… Это невыносимо!
Только не за процессором!
И машина сломалась. Сигнал аварии, пронзительный и долгий, достиг наконец-то ушей Алека, оторвал его от первого поцелуя и все испортил.
Машина торжествовала. Взлохмаченный Сунц снова принадлежал ей.
– Ты? Проваливай! Он мой! Ишь, побежала, рассверкалась… Фи!
Поначалу Тет машинные откровения очень нравились. Но вдруг она заметила, что Алек охладел к ней. Ничего не слышит, затыкает уши изнутри, отключается. И только глаза скачут по свежему тексту.
– А? Что? – вскакивал он лишь после внушительной встряски.
И Тет приревновала.
– Зачем он тебе, чудовище? – отправила она запрос в мозг ЭВМ.
– Не твое дело! – пришел ответ.
И Тет стала наблюдать.
Вот в зал входит Алек. Все индикаторы на машине моментально вспыхивают.
Вот он прикасается к ее серебристому боку. В ответ изнутри исходит томное урчание, словно кошку погладили…
– Ах ты, дрянь! – и Тет хлестнула тряпкой по глазастому пульту. Но в ответ ее так шарахнуло током, что впредь она и близко боялась подойти к панели.
Однажды Тет вовремя заметила, что силовой кабель вдруг приподнялся и двинулся в ее сторону. Она с визгом отскочила.
– Алек, тебе не кажется, что Машина, уже не машина?
– А? Что?
– Она меня возненавидела. По-настоящему! Током ударила! Провода протягивает… Але? Слышишь?
– Ты иди, иди… У меня много работы, – он снова погружался в увлекательное чтиво.
файл 003 / Фортуна
Возможно, Уисс никогда не стал бы плохим мальчиком, если бы ему в детстве до крови не разбила нос долговязая соседская девчонка.
После