усмешку Володи. Банников, выступая, наблюдал за слушающими, хмуря брови, старался понять, как они воспринимают его слова. – Здесь нет преувеличения! Если бы вчера вовремя не подоспели воспитатель и командир оперотряда, то кто знает, чем могла бы кончиться драка? А если бы в руках у Егоркина оказался нож? Кто поручится, что он не пустил бы его в ход? Я могу с уверенностью сказать, что такой человек не остановился бы… А кто поручится, что сегодня же он не устроит новой драки? Предлагаю выселить Егоркина из общежития! И немедленно!.. А теперь разберем действия Царева… – продолжал Олег Григорьевич.
Маркин до выступления Банникова не принимал всерьез заседания. Но начальник ЖКО повернул дело так, что стало ясно: самым легким наказанием для Егоркина будет его выселение из общежития. Предложение начальника поддержал председатель совета общежития, румяный парень с каким-то расплывчатым, невыразительным лицом и ускользающим взглядом.
Антон был поражен.
– Егоркина действительно хотят выселить? – спросил он шепотом у своего соседа.
– Это – дело решенное… Выселят, как пить дать! – ответил сосед.
– Можно вопрос? – Маркин поднял руку, обращаясь к воспитательнице.
Она кивнула, разрешая.
– А где Егоркин жить будет? Или его и с завода выгонят?
– Нарушит трудовую дисциплину – выгонят и из цеха, – ответил Олег Григорьевич. – А где он жить будет, его дело! Пусть частную квартиру снимает. А в нашем коллективе ему не место!
– Значит, выбрасываете парня на улицу, как ненужную вещь! Иди, мол, ночуй под забором, так, что ли? – поднялся Маркин. Чтоб не держать во время выступления кепку в руках, он решительно сунул ее своему соседу, незнакомому парню. – О какой частной квартире идет речь, когда он по лимиту в Москве! Вылетит из общежития и из Москвы автоматически вылетит… Ладно, я по порядку! Буду говорить только о Егоркине. Его я знаю лучше, чем вы все. Вот он здесь работает… – Антон показал на стул с левой стороны от себя, потом – с правой. – А я здесь! И делаем одну и ту же операцию. Вы знаете, какой он рабочий? Если бы все так с первого дня начинали работу, наш завод выполнял бы план не на сто процентов, а на все сто десять, а то и выше! – Маркин произнес цифры, пришедшие ему в голову только что. – Во сколько вы сегодня пришли на работу? – обратился вдруг Антон к Надежде Ивановне. – Только честно! Вот так – положа руку на сердце…
Маркин приложил сразу обе руки к левой стороне груди и глядел невинными глазами на растерявшуюся женщину.
– Только честно! – повторил он.
– А какое это имеет отношение к делу? – неуверенно спросила Надежда Ивановна.
– Имеет, все имеет отношение! Егоркин приходит на работу за полчаса до звонка, когда еще свет в цехе не горит. Такой человек, каким его расписал ваш начальник, не стал бы этого делать! Да мне и непонятны рассуждения Олега Григорьевича! Вот он говорил, если бы да кабы. Если так рассуждать, то можно дорассуждаться до того,