Двое под звездным ливнем. Людмила Толмачева

презрительно поджала губы и отвернулась.

      В дверь постучали, и тут же раздался властный голос Садырина: «Вечер добрый! Есть кто в доме?» С этими словами он появился на пороге комнаты. За всех ему ответила Анна Алексеевна:

      – Добрый вечер, Артур Валиевич! Присоединяйтесь к нашей компании.

      – Да я, собственно, на минутку. Феня, ты надолго здесь? А то мать тебя потеряла.

      – Не знаю, – буркнула покрасневшая Феня. Ее смущение происходило больше от злости, чем от стеснения.

      – Может, чаю? – предложил Костя с холодной вежливостью.

      – А что? Я бы не отказался, – быстро отреагировал фермер, как будто только этого и ждал.

      Он ухватил за ножку табурет, стоявший у окна, и разместился на нем между Кленой и Анной Алексеевной, нимало не заботясь об удобстве соседок. В полной тишине Садырин размешал в чашке сахар, развернул фантик «Коровки» и с шумом отхлебнул горячий чай.

      Напряжение, с каким Феня исподлобья следила за манипуляциями отца, передалось остальным. Исчезла особая атмосфера, объединявшая до сих пор группу единомышленников, ушло настроение, и даже вечерний воздух, вплывающий в комнату из раскрытого окна, казавшийся минуту назад бархатным и теплым, сразу стал холодным и сырым.

      – А у вас тут уютно, – сказал Садырин и как бы нечаянно задел локтем плечо Клены.

      Клена хмуро отодвинулась и собралась сказать что-то сердитое, но в этот миг тишину сельской улицы прорезал мотоциклетный треск. Мимо Костиного дома с воем промчалась целая кавалькада двухколесной техники. Когда все стихло, Димыч прокомментировал:

      – Опять эти «дьяволы в ночных горшках» кататься поехали.

      – А откуда они? – заинтересовалась Клена.

      – Да отовсюду. И наши, и Бобровские, и городские есть.

      – А чего вы на них взъелись, не пойму? – спросил Садырин. – Пусть себе катаются. Моя Феодосия вон тоже «Хонду» выпросила. Купи да купи. Ну, купил. И чего? Куда на ней ездить? Разве что до школы. Но до Боброва школьный автобус ходит…

      – Как вы не понимаете? Для понтов такие вещи покупают, – с иронией пояснил Егор, напрасно ожидая встречного взгляда Фени.

      – Во-во, для понтов, – усмехнулся Садырин. – С этими-то, что по ночам гоняют, надеюсь, ты не водишься?

      Его вопрос остался без ответа. Феня отвернулась к окну и всем видом показывала свою непричастность к отцовским рассуждениям.

      – Кататься пусть катаются. Кто против? – разрядил обстановку Виктор Петрович. – Лишь бы общественный порядок не нарушали.

      – Вот именно! – поддакнула Анна Алексеевна. – Это какой шум подымают, как в преисподней, прости Господи! Люди отдыхают, а эти…