Я буду криминалистом! Ты смотрела американский сериал про расследования убийств? О том, как трупы расчленяют. У нас все девчонки в классе боятся и глаза закрывают, а меня это не пугает. Даже привлекает чем-то. Ну, там, разгадывать преступления. В общем, я решила, что буду трупы препарировать.
Мама дорогая, грудь появилась, а мозги запаздывают!
– Ника, препарируют трупы патологоанатомы, это врачебная специализация. Чтобы поступить на медицинский, нужно хорошо учиться.
– А-а-а, я не знала. Думала, такая специальность, криминалист. Тогда мне этого не нужно.
– Честно, я о криминалистах только в американских фильмах и слышала. Есть вообще такая профессия, где ее изучают? Сможешь ли найти работу, как оплачивается?
– Ой, Маш, ты такая скучная и ничего не понимаешь, – я буду самой крутой!
Иногда, мне кажется, нас рожали и воспитывали разные родители. Теперь буду думать дважды, перед тем как задавать вопросы о Никином будущем. Нервы-то не железные. Будем надеяться, что вырастет – поумнеет.
Мама позвала нас пить чай с яблочным пирогом. Я хотела спросить, знает ли она о планах Ники на будущее, но решила пожалеть. Мама выглядела уставшей, осунувшейся. В ней что-то надломилось за годы беспросветной нищеты, и пусть сейчас всего было в достатке, она осталась подавленной и несчастливой. Она так и не вернулась преподавать уроки музыки, проводила дни дома, в собственном коконе, без общения с подругами. Мама убирала, готовила вкусности, целовала нас на ночь, но все на автомате, будто она постоянно думает о чем-то своем, не очень веселом. Я очень рано поняла, что к маме невозможно обратиться со своими проблемами – она только растеряно захлопает ресницами, из глаз ручьем польются слезы, а губы будут шептать, что она виновата перед своими девочками.
Был период, когда я верила, что смогу вылечить ее, если очень постараюсь, – я прилежно убирала свою комнату, хотя терпеть не могу домашнюю работу, училась на «отлично», приносила ей букетик цветов в спальню по утрам. Веселила, обнимала, чуть на стенки не лезла, чтобы вытащить маму из пучины отчаянья. Все напрасно, остался только шрам на сердце, а все усилия пошли прахом. Если быть честной – ей давно пора к психиатру. Я пыталась заикнуться об этом, но это был первый и последний раз, когда отец поднял на меня голос и приказал знать свое место. Теперь я молчу в тряпочку, только Нику иногда становится очень жаль.
Не люблю приезжать домой. После таких выходных нужно три дня отходить во время учебы. Впрочем, от семьи убегать не хочу – совесть заест, к тому же мои настоящие подруги тут.
Вечером мы встретились-таки с Наташей и девочками. Посидели в очень милом кафе, заняли угловой столик с бордовым диванчиком, заказали десерты и поделились новостями. Наташе не повезло с соседкой по комнате. Та, в принципе, девушка неплохая, но приводит парней по ночам, и когда думает, что Наташа спит, втихаря занимается сексом на соседней кровати.
– Ну вот, просыпаюсь я ночью, слышу шорохи. Дать понять, что проснулась, – не хочется – ужасно стыдно, лежать столбом и подслушивать тоже неудобно. Что делать?
– Сказать,