помощник авторитета, Бармалей, оказался предателем, одну из крупнейших в Тарасове преступных группировок возглавил Пепел.
Именно к этому человеку и просил Либерзон обратиться за помощью. Однако Владимир прекрасно понимал, что в таком случае окажется обязанным Горелову, и тот не преминет втянуть его в какую-нибудь преступную авантюру. А вот от этого Полунин отрекся раз и навсегда.
– Я не могу ни о чем просить Пепла, – Владимир улыбнулся растерявшемуся Либерзону. – Больше не будет никаких преступных разборок и наездов. По крайней мере, в тех делах, которые касаются меня. Но, Изя, я помогу тебе. Мы решим твою проблему, руководствуясь только законом. И я знаю, к кому мне нужно обратиться для этого!
Глава пятая
Полунин одолжил у Либерзона машину и, оставив удивленного старика, отправился в центр города. Туда, где располагалось здание областной прокуратуры. Владимиру нужен был человек по фамилии Гришаев.
Сейчас Алексей Геннадьевич Гришаев занимал пост заместителя прокурора Тарасовской губернии. Именно Гришаев около пятнадцати лет назад вел следствие по делу Полунина, после которого Владимир получил свой первый, единственный и, как надеялся Полунин, последний срок.
Вопреки традиционным представлениям о том, что отношения следователя и подозреваемого всегда бывают пропитаны взаимной ненавистью, Владимир испытывал к Гришаеву скорее уважение, чем что-либо другое. Алексей Геннадьевич прекрасно знал, что в том деле Полунин был только пешкой, за что грозило ему максимум два года условно. Однако Владимир полностью взял чужую вину на себя, поддавшись уговорам Слатковского, за что позже и поплатился.
После освобождения Полунина они с Гришаевым несколько раз встречались и сохранили друг с другом нормальные отношения. Владимир был уверен, что Алексей Геннадьевич осведомлен об обвинениях, выдвинутых против Либерзона, и хотел, чтобы Гришаев подробнее рассказал ему об имеющихся у сторон шансах выиграть дело. И, может быть, посоветовал бы Полунину, что нужно делать, чтобы спасти Либерзона.
Здание областной прокуратуры несколько лет назад было заново отделано и теперь сверкало почти европейским великолепием. Без примеси «совковского» антуража в обстановке помещений все же не обошлось, и здание изобиловало громоздкими шкафами, деревянными стульями и портретами первых лиц губернии и государства.
Кабинет Гришаева был не в пример шикарнее его прошлого места работы. Вместо обычного письменного стола заместитель прокурора восседал теперь за массивным дубовым монстром, под цвет стенным панелям. За спиной Гришаева красовался трехцветный российский флаг, над которым красовался портрет президента.
– Здравствуй, Алексей Геннадьевич, – проговорил Полунин, войдя в кабинет после доклада секретарши Гришаева. – С повышением тебя.
– Да какое это, к хренам, повышение! – махнул рукой заместитель прокурора. – В мои годы люди в других креслах сидеть должны. Или баклажаны на даче выращивать!
–