наполняя их вдохновенной любовью; который сумел повлиять на все без исключения эпохи, народы, темпераменты и обстоятельства, который не только являл собой высочайший образец добродетели, но был сильнейшим стимулом к следованию ей. Простое описание трех коротких лет его активной жизни сделало больше для возрождения и смягчения человека, чем изыскания философов и заклинания моралистов, вместе взятые».
За всю историю человечества никому не удалось настолько мощно преобразовать природу человека, используя лишь силу Ума и Духа, как этому назаретянину, несшему на своих плечах к месту казни римское орудие распятия – крест:
Я вышел на воздух. Рассветные тени
Бродили так нежно по нежным снегам.
Не помню я сам, как я пал на колени,
Мой крест золотой прижимая к губам.
Стать вольным и чистым, как звездное небо,
Твой посох принять, о, Сестра Нищета,
Бродить по дорогам, выпрашивать хлеба,
Людей заклиная святыней креста!
Можно со всей очевидной беспристрастностью, без примесей раздоров утверждать, что рождение Христа и те три года, когда Иисус ступал по земле, есть Восьмое Чудо света.
«Иисус велик не одним своим учением, хотя и этого было бы достаточно, чтобы обеспечить ему место истории. Главное – это сочетание его учения и личности. Это тот случай, когда учение и учитель неразделимы… Иисус считал свои слова неотделимыми от него самого. Он был великий учитель».
***
Учитель
Учитель. Как легко сказать,
Но так непросто разобраться,
Кого за образец принять
И вечно по нему сверяться.
Природа, книга, совесть, мать,
Ветхозаветные пророки —
Все помогают мир познать,
И все годятся в педагоги.
Но есть библейский идеал —
Учитель, что по высшей воле
Двенадцать бедняков собрал
В своей малокомплектной школе.
Им небо заменило кров,
Доску и мел – живое слово,
И профильный предмет «любовь»
Они осваивали снова.
Он не учил – он просвещал,
За истину его распяли,
Но он воскрес, как обещал,
Вернулся к тем, что с верой ждали…
Из глубины далеких лет
К познанию одна дорога —
Учитель, что доносит свет,
Ученье, что идет от Бога.
Английский историк и писатель Герберт Уэллс был атеистом и критиком христианства. Однако он заявил о своем безоговорочном признании Христа как явлении общечеловеческом: «Я историк и человек неверующий, но как историк должен признать, нищий проповедник из Назарета, несомненно,