хотела того же! – рассердился он.
– Наглец! – выкрикнула она и, вырвавшись, залепила ему пощёчину…
– Что здесь происходит?
Вот те раз! Как нарочно в этот момент их застукал Талех.
– Объяснитесь, – потребовал командор.
– Это слишком личное, – буркнул Рокен.
– Да, – подхватила Женька.
Сейчас она была с ним солидарна, хотя секунду назад собиралась убить.
– Так, – холодно произнёс Талех. – Когда это выходит за пределы каюты и становится дракой в коридоре, то перестаёт быть личным. Оба, за мной!
И они потащились за ним, как нашкодившие котята.
– Значит, ты была против? – шёпотом уточнил Рокен.
– Раньше надо было интересоваться, – сердито прошептала Женька.
– Зачем? – искренне удивился он. – Разве не ясно? Тебе, как и мне нравится рок. Ты слушала со мной музыку. Мы остались вдвоём…
Женя недоумённо нахмурилась, и Рокен хлопнул себя по лбу.
– Во я кретин! Ты же землянка. Я думал – ксенопсихолог, понимает, что к чему и готова к… близкому контакту.
Теперь настала очередь Женьки:
– Тупица.
«Недоучка! Упустить такое в психологии джамрану?!».
– Олух, – шёпотом выругался Рокен. – Думал не тем местом.
– Не отставать! – скомандовал Талех.
У кабинета начальника, Рокен сжал ей ладонь и прошептал:
– Не говори ему. Я – скотина последняя, но не говори…
– Тсс, – Женька приложила палец к губам и кивнула Рокену. Меньше всего ей хотелось, чтобы Талех узнал.
Командор долго изучал их невинные физиономии. Признаваться они не собирались, молчали как партизаны. Поэтому Талех прибег к инъекции гена телепатии и после минутного сканирования мозгов, рассержено бросил Рокену:
– Сукин сын!
У Женьки от такого обращения чуть глаз не выпал. А когда из ладони Талеха выскочил кончик хлыста, она не выдержала и закричала:
– Не бейте его! Пожалуйста! Рокен не виноват!
– Ещё как виноват, – зловеще ответил Талех, но хлыст спрятал. – Не трону я вашего героя-любовника. Если сами не пожелаете. Я не собирался его пороть. Хотя и следовало бы… Но, телесные наказания на станции я почти отменил. А вот патогенные изменения, пожалуй, подойдут.
Евгения ужаснулась.
– Жаль, что мы это больше не практикуем, – похоже, Талех издевался.
Попалась!
– Я надеялся, Ева, что вы хорошо изучили ксенологию, прежде чем согласились работать здесь, – коварно добавил он, насмешливо приподняв бровь.
Она проглотила это молча, и поклялась всю ночь штудировать джамранскую психологию. И не только джамранскую.
– Оба хороши, – вынес вердикт Талех. – Выговор объявлять не буду. Посмотрим на ваше поведение. А теперь, брысь отсюда! Я должен работать.
Они молча поплелись до медотсека.
– Прости, – наконец выговорил Рокен. – Я потерял голову. Это рок.
– А было, в общем-то, неплохо, – рассеянно ответила Женька.
– Неплохо?..