чего? – она уставилась на землянина.
– Не валяй дурочку, Женька, – так он всегда призывал её опомниться и проявить благоразумие.
«Не сегодня! Когда угодно, только не сегодня».
– Кто-нибудь из этих парней тебя касался? – спросил Грегори, когда они шумной гурьбой шли по коридору.
– Не понимаю, какое это может иметь…
– Поверь, может. Ну, так что?
– Никто, кроме тебя и Миритина.
– Я не в счёт, – заявил Грегори.
Он догнал главврача и что-то тихо спросил. Тот покрутил головой и ответил англичанину. Женя разобрала лишь несколько слов: «вряд ли… всех осмотрел…».
Грегори вернулся к ней.
– Ладно, горе луковое, идём. Спишем это на твой щенячий восторг от инопланетной экзотики.
Женька шлёпнула его по затылку.
В «Синегарской звезде» всё было по-прежнему – зелёный аромат, гибкие линдри на сцене, лёгкая музыка (Рокен бы застрелился от тоски). Гостеприимный Хал обрадовался встрече и разместил гостей за лучшими столиками.
Некоторые шакрены быстренько пересели ближе к сцене – посмотреть на танцовщиц. Как-то все так перемешались, что Ева оказалась рядом с Сирилом. Грегори затёрли в угол, и он не мог до неё дотянуться, занятый вежливой беседой. Евгения пребывала на пике счастья. Сирил протянул ей бокал и начал расспрашивать: кто она, откуда и чего от жизни хочет. Так и подмывало сказать правду, но Женя мужественно врала.
– Мы в какой-то степени коллеги, – неожиданно подметил он.
– Да? – удивилась Женька, не замечавшая за собой тяги к научной деятельности.
– Исследуем всё чуждое и непостижимое. Вы – ксенопсихологию, а я туманности с их обитателями. Сложная у вас работа?
– Не сказала бы… Зато увлекательная.
– Аналогично, – ответил он, поднимая бокал. – За встречу!
Тут она поняла, кому можно показать камень. Даже предлога выдумывать не надо. Но это завтра, а сегодня… И осушила бокал.
– А вы танцуете? – осмелела Женя.
Она спросила это слишком громко. Грегори услышал и красноречиво повращал глазами. Женька сделала вид, что не заметила.
– Дома, иногда, мы практикуем танцы, – задумчиво ответил Сирил. – Примерно раз в цикл или в два… Если хотите, мы взаимно обогатим наши культуры. Меня всегда интересовали земляне. Половина из вас подобна чарим-вей, но у вас иная роль, при сходном предназначении.
Женька к стыду своему не помнила, кто это – чарим-вей. А полистать гала-справочник так и не удосужилась. Ранее в этом не было необходимости. Станцию населяли в основном джамрану, земляне, маркафи и линдри. До сего дня, Миритин был единственным шакреном, которого она знала.
Заиграла плавная мелодия, и кавалеры засуетились, приглашая дам.
– Любопытный земной обычай, – отметил Сирил. – И невероятно притягательный.
– Такой же, как у линдри, – уточнила Женя. – А джамрану не танцуют… на публике.
По известным причинам. Музыка и объятья – опасное сочетание для джамранской пары.
– Шакрены тоже, – улыбнулся Сирил, –