нужно искажать смысл моих слов, леди София.
– Смысл ваших слов трудно исказить, майор, – резко возразила она, снова поднимаясь. – Как я уже говорила вчера вечером, мне не нужны новые корсеты. Всего доброго, майор.
Сказав это, она развернулась и покинула комнату.
– Почему ты отвергла его, София? Я никогда не считала тебя неразумной, но не могу поверить, что ты поступила так опрометчиво! Что это на тебя нашло, почему ты…
– Ему не нужна жена.
Это сухое замечание заставило тетушку замолчать и застыть на месте в спальне своей племянницы. Затем тетя нахмурила брови, и София поняла, что последует продолжение.
– Но я уверена, что он говорил о женитьбе, София. Я это слышала совершенно ясно.
Перевернувшись на живот, София застонала и уткнулась лицом в подушку. Если посильнее зажмуриться, можно представить, что мир не существует.
– Ты видела лицо майора, когда он уходил? – продолжила тетя. – Он страдал.
София подняла голову, ее сердце стиснул страх.
– Он был красным? Бледным? Выглядел больным?
Тетя Агата покачала головой, явно сбитая с толку этими вопросами.
– Говорю тебе, он страдал, София. Его денщик знает об этом.
София перевернулась на спину и уставилась на кружевной полог над головой.
– Скорее всего, он просто подслушивал. Керби всегда где-нибудь поблизости крутится, по крайней мере, так было в госпитале. Где бы я ни была, и он там же появлялся. Думаю, подслушивает через замочные скважины.
Тетушка вздохнула и, тряся лентами на своем платье, села рядом с Софией на кровати.
– Майор сказал, что остановился в гостинице «Сердце оленя». Ты могла бы послать ему весточку…
– Тетя! – оборвала ее София. – Я думала, вы как никто другой понимаете мое решение.
– Я?! – воскликнула тетя. – Это почему же я должна понять? Я считаю, что это самый глупый поступок в твоей жизни.
София приподнялась на локтях.
– У вас, тетя Агата, есть все, чего мне хотелось бы. Вы свободны и можете делать все, что пожелаете и когда пожелаете. Вы одна, и никто не поучает вас без конца, что вы должны делать и как себя вести…
– Хочешь сказать, у меня нет мужа, которого бы я любила, нет детей, о которых я заботилась бы, – возразила старушка.
– Зато вы можете ублажать себя. Вы свободны.
– Это говорит лишь о том, что у меня нет никого, кто будет ублажать меня, когда дни станут короче и холоднее. – Тетушка искоса взглянула на Софию. – А они, поверь мне, такими и будут в Стаффордшире.
Вздохнув, София подтянула колени к подбородку.
– Вы намеренно делаете вид, что не понимаете, о чем я говорю.
– София, дорогая моя… Я прекрасно тебя понимаю.
Тетя Агата подалась вперед и сжала пальцы племянницы в своей ладони. На ее ангельском лице отразилась печаль.
– Ты пока еще молода. Ты пока еще не можешь себе представить, что такое скука и пустота на всю жизнь.
София подняла глаза на тетю. Стараясь быть невозмутимой, она добилась лишь того, что тон