Адальберт уже много лет жил в Фалькенберге. Перегрин не мог дать ему надел земли, из-за чего тот так и не женился. Тем не менее у него было свое спальное место в зале, он не голодал, а по вечерам мог пить столько вина, сколько его душе было угодно.
– Ты отправишься в другое имение, мы ведь это уже давно решили! – ответила Герлин брату, красивому рослому юноше с копной непокорных рыжих волос и голубыми глазами, которые выдавали его живой нрав.
Разумеется, Перегрин из Фалькенберга в этом случае оказался таким же переборчивым, как и при выборе супруга для своей дочери. Рюдигер не должен был отправиться в какое-то неизвестное имение, но большие княжеские дворы не слишком стремились заполучить оруженосца незнатного рода. Однако уже пришло время что-то решать. Рюдигеру пора было покидать отчий дом, и лучше бы ему отправиться в крепость, где наследник был бы приблизительно такого же возраста, что и он. Тогда он мог бы вместе с ним пройти ритуал опоясывания мечом, а отец наследника наверняка устроил бы празднование. При больших дворах часто вместе с наследником в рыцари посвящали еще сотни оруженосцев – щедрое одаривание молодых людей поднимало репутацию хозяина крепости. Перегрин из Фалькенберга был не настолько богат, чтобы самому устроить достойную церемонию посвящения сына в рыцари. Нужно было потратить очень крупную сумму, чтобы организовать рыцарский турнир на должном уровне. Такие затраты могли быть оправданы, если бы посвящали в рыцари сразу двоих сыновей, но Вольфгангу, младшему сыну, было всего восемь, а Рюдигер явно не был настроен ждать еще пять лет, чтобы присоединиться к рыцарскому сословию.
– Вполне вероятно, что сегодняшний вечер пойдет тебе на пользу! – подбодрила брата Герлин. – Иудейский лекарь прибыл из Лауэнштайна, возможно, тебе удастся стать там оруженосцем. Отец представит тебя рыцарям, которые его сопровождают. Будь вежливым, прислушивайся к тому, что они говорят, – вдруг ты сможешь им угодить… И, прежде всего, отнесись к еврею с почтением! Если ты произведешь на него хорошее впечатление, он может замолвить за тебя словечко, если дело дойдет до переговоров.
Герлин надеялась, что ее отец не забудет о скором посвящении Рюдигера в рыцари и обо всех связанных с этим трудностях. Сын покойного Орнемюнде был приблизительно одного возраста с Рюдигером, а значит, его вскоре должны были посвятить в рыцари и уж наверняка устроить по этому поводу роскошную церемонию. Оруженосцем больше, оруженосцем меньше – вряд ли это имело такое уж большое значение, а иудейский лекарь явно был не против продемонстрировать свое влияние. Герлин было досадно, что эта мысль не пришла ей в голову раньше. Ей следовало навести справки о Лауэнштайне и подготовить отца.
Ей все-таки удалось успокоить Рюдигера, и, преисполненный надежды, он отправился на праздничный ужин. За ним последовал младший брат, который его боготворил. В зале юношей встретит оружейный мастер, может быть, старый Адальберт, если Леон из Гингста сочтет ниже своего достоинства