я не побежал, а упал через шаг.
Говорят, взяли не только вокзал, но и весь город без особых потерь. Хорошо сработали вертолетчики, подавляя огневые точки и разгоняя противника. Всего один вертолет погиб: взорвался в воздухе. Еще два были подбиты, но сумели сесть. Экипажи отстреливались до подхода пехоты.
В самом городе почти никакого сопротивления наши не встретили. К полудню он был занят. Тут же начались помывка и стирка.
Но к вечеру поступили сообщения, что с юга к городу приближается вражеская колонна, а с северо-востока движется корпус морской пехоты какого-то контр-адмирала, усиленный вертолетами и бронетехникой. Началась подготовка к круговой обороне.
Мы с Арбузом лежали рядом. Он лежал лицом в траву, а мне повезло – я лицом вверх. Правда, мне на лицо садились мухи, ползали муравьи, и я не мог их согнать.
Под утро начался штурм. Слышались взрывы, вой ракет, грохот разваливающихся зданий. Яркое и широкое зарево теперь по ночам обозначало, что здесь находится большой город. Шум раздавался на многие километры.
Мы лежали уже несколько дней. Как-то раз нас смочил дождик, а в основном погода стояла солнечная.
Как-то пришли несколько солдат в серых бушлатах и в противогазах. Они собирали автоматы, патроны, гранаты. Взяли у нас и кожаные ремни, уже истертые, но все равно ценные.
Осторожно пошарились в наших карманах. У меня вытащили шариковую ручку, давно пустой портсигар с картой родной области на крышке, а также фотографию Лены из блокнота. Сам блокнот выкинули.
Солдат, нашедший фотографию, долго рассматривал Ленку огромными противогазовыми глазами, а когда к нему подошел приятель, показал ему.
– Новую дрочилку нашел? – посмеиваясь, спросил приятель.
– Да, как-нибудь в удобной обстановочке…
– Давай-давай. Я потом успею с ней, когда тебя грохнут.
Они ушли, а я вспомнил фотографию. Ленка на ней снята в скверике возле кинотеатра «Пионер». Наше любимое место… Ленка в коротенькой узкой юбке и белом свитере. Свитер широкий, но шея и плечи открытые. Она сделала губки розочкой и прикрыла немного глаза, томно так. На обороте фотки крупными, с красивыми завитушками буквами написала: «Это твоя Ленка. Навсегда».
А у Арбузика его семейную фотографию не забрали, а взяли крутой кожаный бумажник, который он хранил как зеницу ока все эти годы. Для него он был вроде талисмана. Единственная вещь из дома, из той жизни.
1993 г.
Сегодня повезло
3 июля. Станция Тайга Кемеровской железной дороги. Стоянка поезда Москва–Абакан двадцать минут. Многие пассажиры вышли из душных вагонов. Одни покупают кое-какую провизию на последние несколько часов пути, другие перекуривают на перроне или просто дышат свежим воздухом.
Десяток солдатиков, следующих к новому месту службы, полезли обратно по команде лейтенанта – значит, вот-вот тронемся. Поедем дальше. Позади полстраны, двое с половиной суток пути, а до дому еще вечер и ночь. Что ж, не так долго.