к минимуму страдания для них обеих.
– Мамочка! – кричит Рэчел, и действительность накрывает, как тропический ливень. Бегемотиха падает на пол, и – другими словами не описать – девочка пытается влезть маме под кожу.
Я выхожу из кабинета и закрываю дверь, потому что меня ждет работа.
– Мистер Каррингтон, – спрашивает судья, – зачем мы вызываем в качестве свидетеля пятилетнего ребенка? Разве нет других способов решить это дело?
Фишер закидывает ногу за ногу и немного хмурится. Он отточил этот жест до филигранности.
– Ваша честь, меньше всего я хочу продолжать это дело.
«Кто бы спорил!» – думаю я.
– Но мой подзащитный не признаёт обвинение. С самого первого дня, как ступил в мой кабинет, он отрицает, что эти события имели место. Более того, обвинение не располагает ни уликами, ни свидетелями… Все, чем может оперировать миссис Фрост, – показания девочки и ее матери, которая любой ценой готова стереть бывшего мужа в порошок.
– Ваша честь, на этом этапе обвинение не добивается того, чтобы посадить его за решетку, – вступаю я. – Мы просто хотим, чтобы он отказался от опеки над девочкой и прекратил посещения дочери.
– Мой подзащитный – биологический отец Рэчел. Он понимает, что девочку могут настраивать против него, но он не собирается отказываться от своих родительских прав на дочь, которую любит и лелеет.
«Да. Да. Да». Я даже не слушаю. Да и не к чему: Фишер уже рисовался передо мной по телефону, когда звонил, чтобы отказаться от моего последнего предложения признать вину.
– Хорошо, – вздыхает судья Маккой. – Ведите девочку сюда.
В зале суда нет никого, только я, Рэчел, ее бабушка, судья, Фишер и подсудимый. Рэчел сидит с бабушкой и крутит хвост своей плюшевой бегемотихе. Я веду ее к свидетельской трибуне, но, когда девочка садится в кресло, из-за трибуны ее не видно.
Судья Маккой поворачивается к секретарю:
– Роджер, сходите ко мне в кабинет и принесите стул для мисс Рэчел.
Еще несколько минут уходит на усаживание свидетеля.
– Привет, Рэчел! Ты как? – начинаю я.
– Все хорошо, – шепотом отвечает она.
– Я могу подойти к свидетелю, ваша честь? – Если я буду стоять ближе, девочка не так будет бояться. Я продолжаю улыбаться, у меня даже челюсть сводит. – Рэчел, назови свое полное имя.
– Рэчел Элизабет Маркс.
– Сколько тебе лет?
– Пять. – Она в доказательство поднимает вверх пятерню.
– Ты устраивала вечеринку в честь дня рождения?
– Да. – Помолчав, Рэчел продолжает: – Вечеринка для принцесс.
– Держу пари, было весело. А подарки были?
– Угу. Мне подарили Барби-пловчиху. Она умеет плавать назад.
– Рэчел, а с кем ты живешь?
– С мамочкой, – отвечает она, скашивая глаза на скамью подсудимых.
– А еще кто-нибудь с вами живет?
– Больше никто, – шепчет девочка.
– А раньше с вами кто-то жил?
– Да, –