круглый отличник, многообещающий математик и физик-теоретик. Он вдумался в формулу ядерного взрыва, представил себе после короткого размышления картину мира в недалеком будущем и – очутился в этой лечебнице. Она только-только открылась, так что мальчик был встречен – лучше не придумаешь! Тогда тетя Клава была лет на двадцать – тридцать моложе, работы у неё было немного, и она частенько беседовала с тем парнишкой. Теперь он уже превратился в солидного, откормленного, спокойного, в меру веселого господина, к моменту выписки нашедшего себе невесту Галочку, тети Клавину помощницу по уборке этажа и уходу за больными. (Двадцать лег, глаза карие, волосы черные, рост средний, вернее, маленький, характер уживчивый и ревнивый, адью!)
Леша, его так звали, как и полагается в этой больнице, сразу же навалился на жратву, только подноси. Бездетная тетя Клава (она уже и тогда была бездетная) приносила ему в марлечке пирожки домашней выпечки, и друг Леша сминал их, урча и обливаясь слюной. Сквозь бурчание тётя Клава ловила неразборчиво произнесенные слова – Фррранция, Соединенные Штаты Амерррики, Великобррритания. Насытившись, он обращал к тете Клаве разжиревшее лицо и, обливаясь от приступов смеха слюнями, пророчествовал:
– Бомбочки везде тирлим-бомбом. – Игра пальцами на губах. – Жжжжж, бух-бух!!!
– Где ж – бух? А? Войны-то нет, кончилась война-матушка, а ты – «бух-бух». Малахольный!
– О, нет! Бух-бух!!!
Эти разговоры очень волновали, будоражили тетю Клаву, особенно когда она выглядывала во двор из окна своей комнатки на четвертом этаже. Кирпичный дом напротив превращен бомбежкой в гору битого кирпича, щебенки и глины, и через развалины протоптаны тропинки, чтобы ближе идти на рынок.
Фу-ты, нуты! Стоял себе дом, а он, оказывается, не на том месте поставлен был – мешал проходу. Теперь не мешает. Что ни говори, нет худа без добра…
От этой мысли тетю Клаву начинали трясти рыдания. Остатки кирпичной стены с ржавой железной арматурой, освещенные божеским вечерним светом, все в летнем золоте и красноте, вызывали в ее памяти Лешку-психа. Она размышляла над его сумасшествием, и для нее кое-что начинало проясняться. Например, если перечисленные великие державы плюс к ним Советский Союз будут обладать этим смертоносным оружием, тогда – о-го-го!
«Дурак, дурак, а умный!» – с уважением думала тетя Клава.
Теперь вот прошли годы, все, чего наш рёхнутый боялся, свершилось, бомбочки отцепляются в воздухе и падают на землю без всякой войны, а так, от головотяпства, чудом не взрываются (а может быть, где-нибудь и взрываются), заражают материки и океаны. Так что Алексей со своей невестой Галочкой выписывался из больницы в предсказанный им мир, словно бы все эти годы выжидал взаперти, пока человечество в своем психозе его догонит.
Дождался, наконец, через четверть века.
Я такой разговор застал между тетей Клавой, Галочкой и бывшим сумасшедшим.
– Ты