спустился к трупу. Вначале он скрупулезно зарисовал в своем блокноте положение тела, зажав фонарик под мышкой. Размяв руки, он осторожно перевернул негнущееся, точно манекен, тело и, присмотревшись, ощупал затылок убитого. С особым тщанием старший инспектор осмотрел плиты вокруг, а затем перешел к обследованию выпиравшей из груди Дрисколла стали, покрывшейся влагой. Это был округлый тонкий стержень, немного похожий на стрелу, но без выреза для тетивы на торце.
Наконец Хэдли снял с головы убитого цилиндр, и Рэмпол увидел глуповатое, мокрое от дождя лицо этого хрупкого франтоватого юноши. Густые рыжие локоны прилипли ко лбу. Старший инспектор внимательно осмотрел шляпу и, взяв ее с собой, поднялся по лестнице.
– Итак? – резко спросил сэр Уильям.
Перебравшись через заграждение, Хэдли остановился и молча принялся постукивать выключенным фонариком по ладони. Рэмпол почти не видел его в темноте, но догадывался, что старший инспектор осматривается. С реки донесся гудок, где-то звякнули цепи. Рэмпола опять бросило в дрожь.
– Ваш доктор кое-что не заметил, – сказал Хэдли. – Я увидел в основании черепа след от удара. Либо убийца ударил Дрисколла по голове, либо – и это более вероятно – эта рана появилась от удара о ступени, когда убийца уже заколол его. – Он медленно оглянулся. – Предположим, парень стоял у этих поручней, когда убийца нанес удар. Поручни выше пояса, а Дрисколл отличался низким ростом. Маловероятно, что даже столь мощный удар сбросил бы его вниз. Несомненно, это убийца столкнул туда тело, чтобы его не увидели. – Старший инспектор размеренно постукивал фонариком по ладони. – И все же нельзя сразу отметать возможность того, что убийца застрелил Дрисколла из арбалета, а не заколол его болтом, как кинжалом. Впрочем, это маловероятное, даже неразумное предположение. Я представляю себе арбалет и думаю, что вряд ли убийца ходил по Тауэру с такой массивной конструкцией в руках. Да и зачем ему это?
– Ну, а зачем ему воровать шляпы, если уж на то пошло? – отрешенно отметил доктор Фелл.
Генерал Мейсон передернул плечами, точно пытаясь отогнать мысли об абсурдности всей этой ситуации, но ничего не сказал.
– Дрисколла могли зарезать кинжалом или ударить дубинкой, подкравшись в тумане, – невозмутимо продолжил старший инспектор. – Зачем использовать арбалетный болт? Опять же, из-за тумана, как вы, генерал, и сказали. Стрелявший плохо видел бы свою жертву и уж точно не мог бы прицелиться, чтобы болт прошел сквозь сердце. И, наконец, цилиндр. – Хэдли взял в руки шляпу. – С какой целью убийца решил надеть его на голову жертве? Я полагаю, не приходится сомневаться в том, что мистер Дрисколл пришел в Тауэр в другом головном уборе?
– Конечно же. Караульные и стражник у Средней башни, видевший его, говорят, что Дрисколл был в берете.
– Которого теперь здесь нет, – задумчиво протянул старший инспектор. – Но меня вот что озадачило, генерал. По вашим словам, в Тауэр заходит много людей. Почему же стражники запомнили Дрисколла?
– Они были с ним