только и смогла сказать она.
Подойдя к столу, лорд Карлайон опустился на стул напротив.
– Быть может, но это правда. Пожалуй, я должен объяснить вам, что вот уже пять лет являюсь опекуном своего кузена. – Карлайон помолчал, и Элинор заметила, как он сухо поджал губы. – Его карьера в Итоне оборвалась внезапно, в чем родственники кузена по отцовской линии винят меня.
– Но как такое может быть? – с удивлением спросила мисс Рочдейл.
– Понятия не имею. Они придерживаются мнения, что если бы его отец не умер, когда он был совсем еще ребенком, или если бы моя тетка назначила вместо меня опекуном одного из своих деверей, то судьба кузена сложилась бы совершенно по-другому.
– На мой взгляд, это уже слишком! Но – прошу прощения! – разве не странно, что его опекуном выбрали именно вас? Ведь вы же наверняка были еще очень молоды!
– В то время мне было столько же, сколько и вам. Двадцать шесть лет. Решение моей тетки выглядело вполне естественным. Она была старшей сестрой моей матери; тетка унаследовала поместье от своего деда. Мои собственные владения находятся в семи милях отсюда, а наши семьи всегда поддерживали родственные связи. Я и сам вырос без отца, и это обстоятельство заставило меня быстро повзрослеть. В восемнадцать лет я оказался главой семьи, младшие члены которой еще не вышли из пеленок.
– Боже милосердный! Вы хотите сказать, что в таком возрасте вам пришлось взять на себя заботу обо всем семействе? – воскликнула мисс Рочдейл.
Лорд Карлайон, улыбнувшись, сказал:
– Нет, не совсем так. Моя мать тогда еще была жива, правда, она не отличалась хорошим здоровьем, так что они, вполне естественно, обратились ко мне.
Мисс Рочдейл удивленно спросила:
– Они?
– У меня трое братьев и три сестры, мадам.
– И все на вашем попечении?
– О нет! Сестры уже замужем; один из братьев работает у сэра Роуленда Хилла[2] на полуострове[3]; второй подвизается секретарем у лорда Сидмута[4] в Министерстве внутренних дел и бо́льшую часть времени проводит в Лондоне. Можно сказать, на моем попечении остался только младший брат. Он учится на первом курсе в Оксфорде. Однако в то время, о котором я говорю, все они были дома. – Улыбка вновь осветила его глаза. – Ваш собственный опыт должен подсказать вам, мадам, что семья из шести человек в возрасте от грудного младенца до шестнадцатилетнего подростка – нелегкая ноша для хрупкой женщины.
– О, еще бы! – с чувством согласилась мисс Рочдейл. – Но у вас были учителя… гувернантки?
– Да, множество, – признал он. – Двое из моих братьев проявили поистине дьявольскую изобретательность, избавляясь от своих наставников. Но я не могу понять, отчего надоедаю вам рассказом о своих делах, в конце-то концов! Я ведь всего лишь собирался пояснить, почему тетка поручила своего сына моим заботам. Должен признаться, мне самым постыдным образом не удалось отвратить кузена от склонности к саморазрушению, как и наставить его на путь истинный. Я сумел внушить ему лишь