что ты пришел!
– Извини, – сказал Тим. – Мне нужна твоя помощь.
– Тимочка! – воскликнула Марианна, патетически всплеснув руками, и Тим на миг испугался, не бросится ли она ему на шею. Но он уже инстинктивно шагнул назад, и Марианна схватила воздух. С трудом восстановив равновесие, она встала относительно прямо и сказала: – Заходи, солнышко! – повернулась и ушла в глубь квартиры. Тим, прикрыв за собой дверь, пошел следом. В квартире стоял полумрак, воздух был пропитан странным душноватым запахом. Тим уже заметил, какие у Марианны широченные зрачки. «Они у нее всегда были великоваты, но сейчас их разнесло чуть ли не во всю радужку. «Щелкнуть», что ли?» Тим «принюхался». «Точно, накурилась какой-то дряни».
На круглом столе в гостиной стоял антикварный канделябр на три свечи. Рядом с канделябром Тим заметил пепельницу с единственной дымящейся папиросой в ней.
– Садись, мой хороший, – Марианна махнула в сторону придвинутых к столу кресел. – Я знаю, тебе нужна капелька хорошего коньячку…
– И немаленькая, – согласился Тим. Он уселся, с наслаждением вытянул ноги и погладил руками гнутые подлокотники. Все вещи в этой комнате были либо действительно старыми, либо умелыми копиями. А за столом периодически баловались спиритизмом. В промежутках между прочим баловством – или, что называется, на затравку.
Когда-то Тим захаживал к Марианне часто. Они оба учились у Лапшина, а потом стажировались у Васнецова. Только Марианна, как человек взрослый и серьезный, с медицинским дипломом, посещала занятия прилежно и получила сертификат. А у Тима в школе Лапшина был статус вольнослушателя. Он гулял сам по себе и приходил, когда считал это нужным. Что интересно, качество не пострадало. Как он до начала занятий мог скрутить Марианну в бараний рог, так и с сертификатом экстрасенса-целителя она ему в подметки не годилась.
Марианна поставила на стол початую бутылку «Камю» и рюмку. Тим налил, опрокинул дозу и, погоняв коньяк во рту, с наслаждением проглотил его. Коньяк был самый что ни на есть настоящий.
Марианна стояла перед Тимом и разглядывала его с выражением безграничного восторга на лице. Тим в который раз подивился тому, насколько же ему эта женщина неинтересна. Пышная грива вьющихся от природы иссиня-черных волос. Тонкая кость, прекрасно вылепленное худощавое тело. Чуть смуглая кожа, породистое красивое лицо. И тяжелый, обволакивающий взгляд. Раба желаний, страстей и привычек, женщина слегка за тридцать, подчеркнуто развратная и жутко одинокая.
– Ну-ка, мой хороший, давай тебя посмотрим… – пробормотала Марианна, склоняясь над Тимом. Она сделала несколько стандартных пассов руками и принялась что-то бормотать, вводя себя в рабочий транс. Глаза Марианны окончательно затуманились. Тим закусил губу, чтобы не рассмеяться. «Все-таки бесталанные сенсы чертовски зависят от ритуалов, – подумал он. – Вот не начни Машка шевелить граблями и читать самопальную мантру, черта с два ей удалось бы «щелкнуть». Да и не «щелчок» это – жалкие потуги. Ладно, Тим, имей совесть.