Петрович, ни разу не обернувшись, исчез в особняке – в своем убежище, которое, между прочим, нашла для него она.
«Ах так! – опять по-детсадовски воскликнула она и закусила губу. – Ну, мы еще посмотрим!»
Таня снова уселась за руль разъездной «девятки». Вытянула до отказа подсос. Подкачала педалью бензин. Повернула ключ зажигания. «Тых-тых-тых», – пропыхтел стартер, а потом, как и следовало ожидать, машина, захлебнувшись бензином, заткнулась. Таня еще раз, обмирая («Только б не завелась!»), крутанула стартер. Слава богу, никакого результата.
Тогда она с чувством выполненного долга открыла капот. Надела нитяные перчатки – не дай бог попортить маникюр. Оглянулась: не видно ли ее манипуляций из дома.
Кажется, видно не было. Поднятый капот заслонял ее от нескромных взглядов из окон.
Тогда она выдернула центральный провод из крышки трамблера. Другой его конец вытащила из катушки зажигания.
Провод оказался у нее в руках.
Она еще раз оглянулась на дом: похоже, мужчины отправились пить чай на кухню, а окна ее выходили на противоположную сторону. Татьяна размахнулась и зашвырнула провод в кусты. Получилось далеко – недаром она играла в теннис. На всякий случай она постаралась запомнить место падения.
Затем она уселась за руль с приятным чувством выполненного долга: терзать аккумулятор дальше.
…Примерно на пятнадцатом бесплодном прокруте стартера из дома вышел Паша.
С псевдонедовольным лицом прошагал по лужайке к машине. Таня выскочила из-за руля, воскликнула:
– Что-то не заводится!
А когда Павел оказался совсем рядом, приникла к нему и зашептала:
– Пашенька, Пашуня, пожалуйста! Не выдавай меня!
Расчет ее был на то, что отчим в устройстве двигателей внутреннего сгорания все равно ни бельмеса не смыслит…
…И этот расчет блестяще оправдался.
Через десять минут Татьяна уже смиренно сидела в уголке огромной буржуинской кухни, скромненько прихлебывала чай с сухариками и делала вид, что нисколько не интересуется разговором, который ведут мужчины. Хотя ушки у нее, конечно, были на макушке.
Жаль только, что она не застала начала беседы. Но, слава богу, отчим не отправил ее куда-нибудь в гараж под замок. А то с него станется. Комитетчик, блин! Первая форма секретности!.. Татьяна до сих пор злилась на него.
Но, по правде говоря, одновременно и радовалась: мужики все ж таки оказались джентльменами. И, коль скоро она проникла в дом, не стали отсылать ее, как семилетнюю девчонку, в дальнюю комнату. Разрешили присутствовать при разговоре. А следственно, не мытьем, так катаньем она вот-вот узнает, какое такое «дело номер триста шесть» заставило Валерочку скрыться из собственного дома. Что он, спрашивается, такого нарыл? А главное, что именно отчим вместе с Пашкой собираются предпринять?
Павел спросил, намешивая себе очередную бадью кофе:
– Откуда они узнали, что вы, Валерий Петрович, вышли на след?
«Кто это, интересно, они?»
– А они и не узнали, – спокойно отвечал отчим,