оружие, Антон. Пулеметы до сих пор работают безотказно. Не то что современные «Булавы», в белый свет как в копеечку. И точно, влетают они нам в копеечку. – Настроение у губернатора улучшилось, и он улыбнулся. – Но не будем отвлекаться, докладывай.
– Ничего особенного не произошло, арестованные уже отпущены на свободу.
– Но ты говорил о моем двойнике. Значит, утверждение ясновидца подтвердилось?
– Увы, ваше превосходительство.
– Пусть так. Но даже если я действительно связан с ним какой-то сверхъестественной связью, чем опасен для меня какой-то кассир?
– Ясновидец напророчил ему конец в сумасшедшем доме.
– Конец в сумасшедшем доме? – удивился Французов, и чувство тревоги вновь поселилось в нем.
– Доверься нам, дорогой, – сказала Диана, видя растерянность своего возлюбленного. – Мы с Антоном Антоновичем тебя защитим.
У губернатора была причина встревожиться, он вспомнил свой странный сон – пыльную дорогу, опаленную солнцем, по которой ползли повозки с впряженными волами. А на повозках… Тогда он не обратил внимания, что люди, сидящие в повозках, упакованы в грязные смирительные рубахи. Вот, оказывается, кого вез в пустыню этот караван…
Апатия вдруг навалилась на Вольдемара Викторовича неподъемным грузом и вдавила назад в кресло.
С улицы в зал донесся перестук конских копыт.
– Самсона привезли, – сказал полковник.
– Зачем? – вяло спросил Вольдемар Викторович.
– Вас нужно познакомить. Я уже ввел его в курс дела, теперь важно, чтобы он ощутил вашу благожелательность и успокоился. А то он, чего доброго, действительно свихнется от свалившейся на него ответственности.
В комнату горничная вкатила столик с напитками и бутербродами, накрытыми белоснежной салфеткой. Мостовой приподнял салфетку, осмотрел ассортимент и одобрительно кивнул девушке. Горничная присела в глубоком реверансе и выбежала из гостиной.
– Я волнуюсь, – призналась Диана.
– Будьте с ним ласковы, и все образуется, – посоветовал Антон Антонович.
В зал охранники ввели Самсона и стали у дверей, скрестив алебарды. Кольчуги на их грудях были начищены до ослепительного блеска.
– Вот наш герой. – Начальник СБ подтолкнул Самсона к губернатору. – Зовут Самсон. Прошу любить и жаловать.
– Красивое имя, – сказала Диана.
Самсон поднял на нее глаза и обомлел: ему улыбалась невыносимо прекрасная женщина. Ее смуглое треугольное лицо с большими карими глазами и чувственно вздрагивающими крыльями носа впечаталось в его сердце. Оно вдруг стукнуло, затихло, снова стукнуло и зачастило так, что перехватило дыхание. Стало и томительно, и больно, и радостно одновременно. Только тот, кто испытал эту мощную, неодолимую силу любви с первого взгляда, может понять, что испытал в это мгновение Самсон. У него подкосились ноги, руки отказались повиноваться, и он пошатнулся. Антон Антонович, внимательно следивший за ним, подхватил его под руки и усадил в кресло. Самсон