вас… – Голос Мерино сочился таким количеством масла, что его хватило бы смазать все скрипящие двери города.
И вдруг сделался сухим и сварливым:
– …даже если маленький паршивец заходит так редко, что я начал забывать, как он выглядит!
Манеры барона мгновенно изменились, будто провели губкой по холсту, стирая одну картину и открывая другую. От ленивой изнеженности и вальяжности не осталось и следа, глаза весело блеснули, а из голоса исчезла модная хрипотца.
– Мерино, я ведь важный государственный служащий! По-твоему, мне так просто вырваться?
– От замка пешком десять минут идти!
– И ты считаешь, что я все время провожу в Инверино?
– А на что еще может быть способен изнеженный юноша дворянского рода?
– Мне двадцать два года!
– И где я ошибся?
– В изнеженности! Я этот образ называю «щёголь»!
– Бельк так тебя и сказал. Говорит он, как ты знаешь, мало, но всегда точен в формулировках.
– Как дела у старого душегуба?
– Разве ты не говорил с ним?
– Дворянин, беседующий с трактирным вышибалой, – это ни в какие ворота!
– Ну, хоть каплю здравого смысла я вбил эту аристократическую голову!
– А также научил парочке грязных трюков со шпагой!
– Иначе бы ты не смог спокойно ходить по городу со всеми этими перстнями.
– Я правда скучал, Мерино.
– Я тоже, мой мальчик. И я прекрасно все понимаю про твою занятость. – Мерино налил себе вина, тронул краем кружки бокал барона. – Но имеет право старый человек поворчать на радостях. Даже если и понимает, что ты пришел по делу.
Бенедикт кивнул. Они с Мерино знали друг друга довольно давно и, общаясь без свидетелей, опускали сословные нормы поведения. Да и вообще не видели причин соблюдать правила приличия, по которым оба собеседника часами ходят с разговорами вокруг да около.
– Ограбление корабела Беппе Три Пальца…
– Украли чертежи19 нового судна?
– Демоны, Мерино! Ты уже в курсе?!
– Когда-то я был очень неплох в своей работе, – с деланной скромностью улыбнулся трактирщик.
Барон хохотнул – грубо и искренне, что совершенно не вязалось с его образом. Так развязано мог вести себя лейтенант наемников, бретер, наконец, но никак не благородный человек.
– Но как ты догодался? А! Аресты пыльников, которые проводит стража!
– Не только, но да! Бенито, я надеюсь, эти аресты не твоя инициатива?
– Конечно, нет! Проклятый идиот Бронзино! В чью светлую голову пришла идея сделать едва получившего дворянство солдафона начальником сольфикхунской стражи?!
– Твоему покровителю маркизу Фрейлангу. И Бронзино не так плох, просто стремится доказать, что он хорош. К тому же, тебе ли рассуждать о солдафонах и дворянстве?
Бенедикт развел руками: