с ними в схватку или нет? Для начала они пробуют замеченных подростков на зуб… И только топор или копье иногда заставляют их передумать.
Большая Река своими прохладными волнами намыла по краю русла ровный и чистый песчаный берег, идти по которому было легко и быстро. Здесь путников не сильно задерживали даже отдельные поваленные деревья, уронившие в стремнину свои густые кроны. Перемахнуть через них, опираясь на прочные древки копий, было совсем не трудно. У ближней протоки Чужой Голос отвернул в чащу, осторожно пробрался вдоль русла через густой малинник, повернул к пахнущей прелостью низине, из которой вытекал небольшой ручей, и там остановился:
– Вот, смотрите. Эта осина захотела танцевать, когда ты, Клест, еще только появился на свет. Мыслю, лодка, которая из нее получится, будет носить твое имя.
– Почему мое? – не понял паренек.
– Потому, что она открылась в тот год, когда Великая Праматерь принесла тебя в дом Быстрого Оленя и Звонкой Иволги, – нравоучительно повторил непонятливому подростку шаман и ласково погладил кору дерева ладонью: – Мы знаем о твоем желании, дух ивы. Мы стараемся его исполнить. Потерпи, и настанет твой день…
Дерево было еще совсем молодым и имело толщину всего лишь с голову человека. От корней и до нижних ветвей его тянулась длинная трещина, из которой примерно на локоть один от другого торчали деревянные клинья. Чужой Голос развязал свой мешок, достал из него несколько точно таких же, но недавно выструганных распоров, выбрал один, вставил в запыленную щель, ударами топора загнал так глубоко, что края древесины начали сминаться, а старый закачался и выпал наружу. Потом выбрал другой клин, вбил его на локоть выше предыдущего. Подобрал выпавшие, сложил вместе, тоже вбил, уже выше, расширяя щель, насколько можно.
– Это же сколько нужно бить, чтобы лодка получилась? – изумился Выпик.
– Всю жизнь. Каждую весну кто-то из вас будет приходить сюда и вбивать в трещину новые клинья, дабы она становилась на половину пальца шире, – складывая обратно свой мешок, объяснил шаман. – Когда осина вырастет достаточно большой, а щель станет достаточно широкой, ваши дети смогут ее срубить и выдолбить лишнее. И у них появится новая лодка. Меня к тому дню уже давно уведут духи, вам придется делать это самим. Посему запоминайте путь.
Чужой Голос закинул мешок за плечо и стал выбираться из малинника обратно к реке. Подростки, переглянувшись, поспешили следом. Тигриный Волк чуть задержался, заглянул в трещину, дунул, просунул ладонь. Она втиснулась еле-еле, впритык. Юный охотник попытался хоть примерно посчитать, сколько раз нужно сюда приходить и бить, бить, бить по клиньям, чтобы получить обычную для долбленки ширину в пять-шесть ладоней – и не смог. Наверное, как и сказал шаман – всю жизнь. А может, и не одну.
Он поспешил вслед за остальными, громко спросил:
– Чужой Голос, а почему эти осины называются «танцующими»?
– Разве я не рассказывал? – оглянулся шаман. – Хотя, наверное… При тебе наше племя