каждому из главных чувств и даже попробовать рассудить спор между ними – но слугой оно остаётся всегда, не обретая подлинного величия даже на царском престоле, куда его часто возводят.
267
Самодержавная логика бедствует в своём могуществе подобно царю Мидасу – всё, к чему она прикасается, обволакивается золотым логическим блеском, но напрочь лишается вкуса. Некоторые люди счастливы среди этого блеска и звона, но жизнь не всегда прощает им такое пренебрежение к полноте существования.
268
Чувство логики тем неустойчивее, чем на большую власть в сознании оно претендует. Ему трудно управляться с достаточно развитыми и самостоятельными чувствами – слишком нечутко оно к тем интуитивным ощущениям, которые наилучшим образом способны согласовать эти чувства друг с другом и с самим чувством логики. Вот почему это чувство часто настроен против больших страстей – ему легче сладить с чувствами-лилипутами.
269
Чувства в сознании, находящиеся под диктатурой логики, вынуждены изобретательно льстить тирану. Они готовы подвергнуть свои интуитивные принципы подходящей логической интерпретации, чтобы под этим прикрытием достигать собственных целей.
270
Логика, использующая молодые и неокрепшие чувства как мальчиков на побегушках, порочна и даже в каком-то смысле нелогична. Она должна быть нянькой этим чувствам, их воспитательницей, должна учить их овладевать логически осознанными принципами. Ведь логика практически не имеет своих выходов к действию, а прочие чувства послушны ей лишь до тех пор, пока не достигают собственной зрелости, или в той степени, в которой логика успела повлиять на них во время их формирования.
271
«Не доверяйте человеку, который по всякому поводу будет ссылаться на разум и здравый смысл. Поверьте, что обычно – это недалёкий человек».122
Логический язык – может быть, один из лучших языков общения между людьми, но мыслей, которые нуждаются в выражении, сам по себе он не порождает – «как никогда ложка не поймёт вкуса пищи».
272
Суждение тем правомернее, чем ближе оно к ощущению. Установление логических связей, стремление к последовательности часто ослабляет суждение, наделяя претензиями, не вытекающими из его внутренней сущности. Вот почему, если чувства сходны и возникает понимание с полуслова, то рациональные уточнения становятся излишними и даже разрушительными.
Если чувство одного человека не находит достаточно родственной опоры в сознании другого, то приходится говорить на языке какого-либо из общих чувств, чаще всего на языке логики. При этом суждения принимают более законченную форму, чем при непосредственном сходстве чувств, становятся более убедительными и – менее убеждающими.
273
«Одно дело логически понять какую-либо идею, и другое – отнестись к ней с симпатией. Регулирующая и упрощающая