невинную шутку, площадной фарс, где все вертится вокруг примитивных развлечений, розыгрышей, издевательств над учителями, драк, битья розгами, футбола, крикета и еды. История, которая повторяется постоянно, – это история о мальчике, обвиняемом в проступке, совершенном другим мальчиком, но гордость не позволяет ему открыть правду. «Хорошие» мальчики здесь всегда «хорошие» в традиционном понимании английского джентльмена: они усердно занимаются спортом, моют за ушами, никогда не бьют ниже пояса и т. д., и т. д. Контрастом им выступают «плохие» мальчики – Рэки, Круки, Лоудер и другие, – которые спорят на деньги, курят и не вылезают из пабов. Все они постоянно находятся на грани исключения из школы, но, поскольку их исключение означало бы изменение в составе действующих лиц, никого из них никогда не уличают в действительно серьезных проступках. Например, сюжеты почти никогда не касаются воровства. Секс – абсолютное табу, особенно в том аспекте, в каком он действительно существует в частных мужских школах. Девочки иногда появляются в рассказах, но в сюжете очень редко возникает что-нибудь даже отдаленно похожее на флирт – все происходит исключительно в духе невинных шуток. Мальчик и девочка могут вместе совершить прогулку на велосипедах – ничего более. Поцелуи, к примеру, рассматривались бы как нечто «глупо-сентиментальное». Можно подумать, что даже плохие мальчики совершенно бесполы. У основателей «Самоцвета» и «Магнита», вероятно, было осознанное намерение отойти от темы сексуальных пороков, до того пронизывавшей литературу для мальчиков. Например, в девяностые годы в «Собственной газете для мальчиков» имелась рубрика читательских писем, изобиловавшая предупреждениями о вреде мастурбации, а такие книги, как «Школьные годы Тома Брауна», были исполнены атмосферы гомосексуальности, хотя нет сомнений, что их авторы не отдавали себе в этом отчета. В «Самоцвете» и «Магните» проблем секса просто не существует. Тема религии тоже под запретом. Если не считать выражения «Боже, храни короля!», за всю тридцатилетнюю историю этих двух газет слово «Бог», вполне возможно, не встретилось в них ни разу. С другой стороны, линия «трезвенности» всегда была очень сильна. Выпивка и по ассоциации курение считаются неприличными даже для взрослого; эти привычки обычно называются «скверными», но в то же время признается, что они соблазнительны, – своего рода суррогат секса. Если говорить о нравственной атмосфере, у «Самоцвета» и «Магнита» много общего с бойскаутским движением, зародившимся почти одновременно с ними.
Вся литература подобного рода – отчасти плагиат. Секстон Блейк, например, начинался с откровенного подражания Шерлоку Холмсу и по-прежнему весьма напоминает его: у него ястребиный профиль, он живет на Бейкер-стрит, непрерывно курит и надевает домашний халат, когда хочет поразмыслить. «Самоцвет» и «Магнит», вероятно, кое-чем обязаны авторам школьных романов, которые были очень популярны, когда возникли эти газеты, – Ганби Хадату[14], Дезмонду Коуку