носу выделялась отчетливее, а линия подбородка говорила о твердости, граничащей с упрямством. Феликс же пока еще сохранял курносость и круглое личико подростка, но подбородок у него тоже отличался твердостью, а взгляд – прямотой, как у родственников постарше, а вот стеснительности в нем было куда меньше. Именно он нарушил молчание, выпалив:
– Сэр! А вам известно что-либо о «Поймай меня, кто может»[13]?
– Разумеется, ему ничего об этом не известно! Веди себя прилично! – тут же упрекнул его брат. – Прошу прощения, сэр: он у нас фантазер. У него ветряные мельницы в голове.
– Не ветряные мельницы, а локомотивы, – поправил его Альверсток. Он перевел взгляд на Феликса. – Не так ли? Это ведь какой-то паровоз?
– Да, точно! – с готовностью подхватил Феликс. – Паровоз Тревитика, сэр. Но я не имею в виду «Пыхтящего дьявола»[14]: тот ездил по дороге, но на нем начался пожар, и он сгорел дотла.
– Ага! Туда ему и дорога! – вмешался в разговор Джессами. – Паровые машины на улицах! Да так все лошади обезумеют от ужаса!
– Можно подумать! Держу пари, что скоро они привыкнут к ним. Кроме того, я говорю вовсе не об этой машине. Та, которую я имел в виду, ездит по рельсам – со скоростью целых пятнадцать миль в час или даже больше! – Он вновь перенес все внимание на Альверстока. – Я знаю, что ее привезли в Лондон, потому что мистер Рашбери – мой крестный – рассказал мне об этом, как и о том, что на ней можно прокатиться за шиллинг. Он сказал, что она стоит где-то к северу от Нью-роуд, неподалеку, как ему кажется, от Дома Монтегю[15].
– Полагаю, так оно и есть, – согласился Альверсток. – Сам я там не бывал, но вот имя изобретателя мне знакомо – как, вы сказали, его зовут?
– Тревитик! У первого построенного им локомотива было пять вагонов, и он мог перевозить десять тонн железной руды и семьдесят человек, но со скоростью всего пять миль в час. Он находится в Уэльсе – я забыл, как называется то место, – а у здешнего всего один вагон, и…
– Придержи язык, несносный болтун! – перебил брата Джессами. – Иначе тебя примут за обычного пустомелю, который не дает лорду Альверстоку и слова сказать!
Пристыженный этим упреком, Феликс поспешно попросил у его светлости прощения, но Альверсток, которого парнишка изрядно позабавил, лишь отмахнулся в ответ:
– Пустяки! Я всегда сумею вставить слово, если мне того захочется! Такой локомотив действительно существовал, Феликс, но, боюсь, теперь он остался в прошлом. Насколько мне известно, Тревитик арендовал участок земли неподалеку от площади Фицрой-сквер, обнес ее оградой и проложил кольцевую железную дорогу. Припоминаю, в свое время она произвела некоторый фурор, но, хотя посмотреть на нее приходили многие, действительно прокатиться на ней удалось убедить очень немногих, – а уж после того, как рельс лопнул и локомотив перевернулся, так вообще никого! Идею пришлось забросить. Это случилось около десяти лет назад. – Он улыбнулся, заметив разочарование на лице мальчика. – Мне очень