Образовавшийся острый край обровнял шершавым камнем. В такой тарелке-миске Мишка сварил суп. А затем сидел вечером перед костром и пил жирный бульон из степного грызуна, обильно присыпанный порванным на мелкие кусочки луком, закусывал сухой вчерашней лепешкой и испытывая ни с чем не сравнимое удовольствие, тихо мурлыкал себе под нос незамысловатую мелодию, всплывшую непонятно с чего из глубины сознания. Именно в этот момент он поймал себя на мысли, что вполне адаптировался к местным условиям. И теперь, если он всё правильно понимает, нужно принимать решение: либо двигать куда-то в поисках возможной разумной жизни, надеясь найти её до того, как зима вступит в свои права. Либо готовиться к зимовке здесь, на этом самом месте. Оба варианта со всеми вытекающими последствиями имели как явные плюсы, так и минусы.
Природа вокруг стояла отнюдь не африканская, но и далеко не северная, что Мишку больше всего и смущало. Не зная точно, как тут меняются времена года, и, уйдя, допустим, в поисках лучшего «места под солнцем», можно было по дурости нарваться на такие неприятности, которые несовместимы с жизнью. Но и сидеть на месте тоже не вариант. Как говорится в поговорке: «Под лежачий камень вода не течёт». Было бы откровенно обидно пропустить все гипотетические варианты спасения только из-за того, что даже не попытался исследовать окружающий мир, а тупо сидел на месте. Вдруг вокруг существует высокоразвитая цивилизация, которая ждёт не дождётся, когда он до неё доберётся и бросится в её объятья. Или племя людоедов с теми же намерениями, только с гастрономическим уклоном… В итоге, наплевав на сомнения, решил с утра попробовать прогуляться вдоль ручья на длину дневного перехода, а там – как пойдёт.
Идея была здравая. Но вот действительность её подмочила – как обычно.
Наутро Мишка проснулся от падавших на его макушку капель воды. Не сказать, что дождь был как-то особенно силён, скорее – наоборот, да и закончился быстро, но было зябко. Спустившись на землю и отряхнувшись, Мишка принялся ворошить палочкой потухшие за ночь угли: несмотря на то что сверху всё было залито водой, внутри всё же нашлись слабо тлеющие угли. Подкинув к ним сухих, лежащих возле самого ствола и потому не промокших веток, старательно раздул огонёк, а потом протянул к нему руки. Жара пропала, как и не было её. До холодов, скорее всего, ещё тоже далеко, но вот так просто на ветке уже не поночуешь: прохладно. Дальше будет только холодать. Поэтому если оставаться на месте, надо строить жилище. Мишка хмыкнул про себя: ещё один повод пуститься на поиски хоть чего-нибудь. Делать себе «дом», скорее всего, полушалаш-полуземлянку, имея в качестве инструментов каменную булаву и грубый кремневый нож – удовольствие, сравнимое с каторгой.
Сняв с веток висевшие на просушке, но промокшие шкурки, отделил те, что висели давно, и выкинув свежие, которые теперь наверняка загниют. Связал их оставшимися ремешками вместе, в середине между двумя оставил место, чтобы просунуть туда голову. Получилось что-то типа пончо: