пришли в какую-то большую пустую залу, достаточно обшарпанную, но, кажется, прежде бывшую бальной. Посреди просторного и гулкого от пустоты помещения виднелось несколько составленных разнокалиберных столов в окружении не менее разномастных стульев. Еще два ряда сидений выстроились вдоль стены, а в дальнем углу вовсе возвышалась гора из мебели, очевидно, негодной.
Вот интересно, они специально издеваются или действительно считают нормальным проведение встреч в таких условиях? Смущенными хозяева не выглядели и не нашли нужным извиниться, и я склонился к мысли, что это все-таки тщательно спланированная акция. То ли демонстрация мысли «это вы нас до такого довели», то ли отношение к светлым в целом и Владыке в частности.
Когда какие-то слуги забрали пожитки моих товарищей по несчастью, все расселись и началось подробное представление присутствующих. Выяснилось, что Тай отчасти угадал. «Отчасти» – просто потому, что объяснять нам никто ничего не собирался: Валлендор сообщил, что для ритуала все готово, после чего два правителя сосредоточились на увлекательном занятии – дележе земель, размерах контрибуции и прочих материальных благах.
И я от всей души искренне болел за Валлендора. Хотя бы для того, чтобы отвлечься от желания свернуть Владыке шею.
Тилль
Нет, и все-таки пора признать идею с работой до обмороков нежизнеспособной и пересмотреть ритм собственной жизни. Все бы ничего, но это в первый раз на моей памяти – я умудрилась проспать что-то важное: кажется, организм, обрадованный предоставленной в неурочный час возможностью выспаться, решил использовать ее до конца. Когда я продрала глаза и сообразила, где нахожусь и сколько сейчас времени, сначала даже не поверила себе и своим внутренним часам, а потом – опомнилась и бросилась одеваться. В голове билась единственная мысль: «Валек меня точно убьет!»
Настроение казалось странным и удивительно отличалось от того, в котором я пребывала все последнее время. Не знаю, что помогло вдруг собраться и хоть ненадолго вынырнуть из болота, в которое я сама себя загнала, но сегодня я была полна решимости не думать о плохом. Может, дело в юных и удивительно живых лицах будущих целителей, незнакомых и не примелькавшихся за последние дни. Может – в злом желании не показать себя размазней чужакам. Может, в том, что я впервые за последние месяцы почти выспалась.
А, может, в том, что, уже засыпая, сумела наконец-то заплакать? Тихо, почти без слез, кусая подушку, чтобы не сорваться на хрипы с подвыванием?
Какое из событий дня повлекло за собой следующее и почему в итоге привело к такому результату? Я, конечно, целитель, но, увы – не целитель душ. И разобраться, действительно ли это долгожданный перелом в болезни или кратковременный момент прояснения перед агонией, я не могла. Да сейчас, честно говоря, было не до того.
Распущенные перед сном для мытья волосы собрать во что-то приличное не успевала, поэтому просто пару раз пробежалась по ним щеткой – благо, они от природы почти