поставили парус и, оседлав плотный ровный бриз, почти по прямой пересекли залив и подошли к Южному мысу. Провели наше суденышко в створ маленького мола и пришвартовались у полупустого пирса. Жару сменила предвечерняя прохлада. Упругий ветер гнал к берегу маленькие пушистые облачка и взлохмачивал воду мелкой острой рябью.
Виталька запрокинул голову и радостно воскликнул:
– Олег, смотри – наш знак!
Я увидел, как облака над головой складываются в ровный четкий ромб.
– Это хорошо! – обрадовался я.
– Да, – Виталик посмотрел на меня серьезно и прямо. – Пришел твой час. Я тебе завидую.
Он положил мне руку на плечо.
За его спиной вышли из дверей Клуба и стали полукругом Мастера. Мастер Ветра и Облачный Мастер стояли поодаль, раскинув руки и подняв лица вверх, к своему творению.
– Твой выбор, Олег, – серьезно и торжественно произнес Мастер Парусов – Виталька.
Я улыбнулся:
Ты ведь его знаешь. Волны и Небо.
Виталий сделал два шага назад и встал в общий строй. Сказал звучно и веско:
– Да будет так! – и добавил потише. – Лети.
Я ощутил в груди радостное замирание, так знакомое мне по Тем снам, повернулся направо. Сделал шаг, другой, напряг какие-то неведомые струнки и почувствовал, что Это произошло! Мои ноги уже не касались асфальта.
С ощутимым, но не физическим усилием, я отрывал себя от земли на полметра, на метр. Повис, глядя сверху на звонко смеющихся друзей. Плавно опустился.
– Вот и все, Олежка, – радостно улыбаясь, подошел ко мне Виталька. – Теперь это с тобой навсегда. Ты – Мастер Волн и Неба. И как только сможешь прорваться в параллельные пространства, которые вы называете снами – эти силы будут твоими. Да и многое другое. И еще одно. Ты нам нужен. Мы встретились не зря, и нам предстоит еще многое сделать. Но сначала ты должен найти себя и близких тебе людей. Мы помогли тебе, чем смогли – но дальше твой путь. Вот и все. До свиданья, друг! Возвращайся к нам, когда будет тяжело или радостно.
Он последний раз крепко пожал мне руку.
И я очнулся в своей постели.
Я проснулся поздно. Часов в девять.
За окном было пасмурно, моросил монотонный январский дождь.
И от этой монотонности, от контраста с тем, что было во сне, резанула неожиданно сильная тоска.
Нет, и не было в нашем мире ни Витальки, ни Клуба, ни полетов.
Только море.
Оно и сейчас где-то там, в километре от дома, катит свои холодные серые волны, свинцово лоснясь под дождем.
Тоска.
Днем погода прояснилась, холодный северный антициклон отогнал низкие тучи.
Я, промаявшись весь день дома, решил выбраться погулять. Хоть немного развеять грусть, так и не отпустившую меня.
Резкий норд-ост пронизывал синтепоновую куртку, неприятно морозил спину. Небо окончательно очистилось.
Вечернее Солнце низко висело