что разумом понимаешь, что это не так, и все равно веришь. На собрании он тоже выступал, и выступал так, что Кобенко после мне сказал: „Иванов у тебя толковый мужик!“ Я рассказал ему, чем замечателен этот человек, но Кобенко мне не поверил, пока не убедился сам. Я еще был в отпуске, а Иванова выгнали из издательства его же соратники. Иванову бы еще силу воли да характер лидера, он сейчас бы в правительстве Гайдара заправлял одним из министерств».
В последующие напряженные годы Алешкину не раз будут попадаться такие Ивановы. Пару раз он еще на них обожжется. Как говорил когда-то старик Цицерон, чем лучше человек, тем труднее он подозревает других в бесчестии.
Комиссия, как и следовало ожидать, ничего криминального в работе директора не нашла. Можно было работать дальше, но зависть не умирала. Каждое директорское решение Бежиным и Панасяном саботировалось.
– Мы не хотим работать с Алешкиным! – заявляли они на заседаниях писательского секретариата.
– А хочет ли Алешкин с вами работать? – съехидничал кто-то.
Вспомнили и дружбу Петра Алешкина с писателем-эмигрантом Владимиром Максимовым. Дескать, Алешкин хочет в ущерб московским писателям выпустить шеститомник Максимова.
Впервые пошла речь об акционерном обществе «Голос». Общество существовало при «Столице», издавало книги и уже к тому времени перечислило «Столице» свыше миллиона рублей. Дело в том, что «Столица» по уставу не могла выпускать зарубежную литературу и подписные издания. «Голос» объявил подписку на собрания В. Пикуля, на «Зарубежный детектив» – все это читатель в те времена сметал с прилавка.
Алешкин решил уйти из издательства. Понимал, что сам может развернуться, не тратя попусту нервы на бездельников, лицемеров и завистников.
Его уговаривали остаться. Но он уже принял решение.
А что же Бежин и остальные?
Дадим слово автору, ибо его иронию другими словами передать трудно.
«Бежин вцепился зубами в кресло главного редактора – не оторвать. Уходить не хотел. Начался новый конфликт с новым директором. Я хохотал, слушая рассказ, как Бежин с Зайцевым увольняли друг друга. Зайцев пишет приказ об увольнении Бежина и прикалывает на доску приказов. Бежин срывает листок, собирает коллектив и голосование увольняет Зайцева. Теперь Бежин пишет приказ и вешает на доску. Зайцев срывает и пишет новый. И так далее. Анекдот. Наконец, Бежину всучили трудовую книжку с записью об увольнении, и он побежал в суд, чтобы восстановиться на работу. Так сладко ему было быть главным редактором, чувствовать себя большим человеком. бедняжка!
А содоносчики еще до моего ухода перегрызлись между собой. Первым выгнали Иванова, этого уникального бездельника. Потом выгнали с треском главного бухгалтера Палехову. Затем Зайцев уволил половину коллектива, оказалось незаконно, восстановили…
Издательство