коммуну. Ведь трудовой коммуне придется организовывать не только крупные отрасли хозяйства, выгодные ей, но и те, в которых мелкое производство технически более совершенно. А это значительно ограничивает ее возможности. Поэтому переход к коммунизации производства с технической точки зрения не мог восприниматься явлением прогрессивным103.
Именно А. В. Чаянов и его школа конструктивно разрешили предмет дискуссии о перспективах земледелия и будущей судьбе крестьянства – давнего спора, истоки которого уходят в Западную Европу ХIХ века. Претензии И. В. Сталина на окончательную точку в данном споре в виде «великого перелома» и победу марксизма являются не более чем политическим вердиктом и приговором в отношении «ученых типа Чаяновых», анафемой в адрес «чаяновщины» и «кондратьевщины» (дополненных впоследствии физическим уничтожением замечательных ученых России).
Военный коммунизм в Советской России: модернизация или утопия?
С приходом к власти партии большевиков в России связана своеобразная модернизация (переход от традиционного общества к современному) на основе марксистских идей [см.: 2; 5; 7; 8; 9; 15—19]. Ее цель и методы реализации олицетворяют новую попытку «штурмующих небо» (как образно К. Маркс выразился о Парижской коммуне). В большевистском понимании грядущего социализма центральное место занимали установки на всеобщую национализацию и обобществление средств производства, огосударствление экономики, централизованное государственное распределение материальных благ.
Теория западных марксистов обрела практическое применение в Советской России. Но имело место существенное отличие: осуществить коммунистическое производство и распределение предстояло в крестьянской стране. В России, в отличие от передовых западноевропейских стран, большинство сельского населения не было наемными рабочими (сельским пролетариатом, по терминологии Ф. Энгельса) – они были мелкими производителями. Суть трансформационного перехода к новому обществу для руководителей большевистской партии оставалась неясной. Примечательно, что сам термин «военный коммунизм» впервые был употреблен В. И. Лениным в апреле 1921 г. (то есть тогда, когда от этой политики большевики отказались).
В современной историографии выделяются три трактовки военного коммунизма: традиционалистская, плюралистическая и нонконформистская. Традиционалисты воспринимают военный коммунизм как экономическую программу существования России в условиях кризиса, порожденного Первой мировой и Гражданской войнами, революциями 1917 г., интервенцией иностранных держав в Советской России и блокадой. Утверждая тезис о вынужденности военного коммунизма данными чрезвычайными обстоятельствами, традиционалисты отвергают какую-либо связь политики военного коммунизма с теоретическими разработками учения марксизма. Плюралисты