источников. Изучение чуть ли не самого знаменитого произведения выговской старообрядческой мысли XVIII в. – «Поморских ответов» – позволило идентифицировать сотни книг, прежде всего ранних изданий, которыми пользовались их авторы[106]. В «Поморских ответах» справедливость старообрядческих воззрений аргументируется, в том числе, авторитетом изданий (15 славянских и русских типографий), вышедших в свет между 1493 и 1719 гг., по терминологии «Поморских ответов» – «древлепечатных» и «старопечатных». Знают авторы «Ответов» фактически все московские издания, начиная с «древлепечатного» Апостола 1564 г. до «новопечатной» книги Барония «Деяния церковныя и гражданския» 1719 г. Именно эта библиотека и стала залогом высокого развития выговского литературно-богословского творчества, результаты собирания и исследования которого показаны в трудах Е.М.Юхименко[107].
Не менее яркая картина результатов аккумуляции ранней московской печати возникает при анализе ведомости, составленной 18 мая 1735 г. на книги, «забранные в Ветке и других местах», когда монастыри были окружены царскими войсками, люди уведены, а «утварь духовная всякая» увезена в Москву[108].
Как показала опись, в ветковском монастырском владении насчитывалось не менее 813 книг[109], в том числе 672 книги печатные, как правило московской дониконовской печати. В описи указано 14 типов литургических книг, 109 печатных Учебных псалтырей и 97 Учебных часословов. Очевидно, это те самые издания, которые так быстро расходились при продаже в лавке Московского печатного двора, а в конце XVII – первой половине XVIII в. аккумулировались в руках старообрядцев. Так же, как и в Выго-Лексинской киновии, в Покровских ветковских монастрях основой блестящего развития полемической литературы и рукописания была библиотека. Памятники культуры старообрядческой Ветки собраны археографами МГУ[110]. В последние десятилетия культура и искусство Ветковско-Стародубовских слобод освещается в многочисленных трудах сотрудников Ветковского музея народного искусства[111].
Волна перераспределения московской печатной дониконовской книги связана с книжной справой, с церковными реформами середины века, запрещением патриаршей Церкви служить по ранним изданиям. Одним из центров этого перераспределения снова становятся московские торговые ряды. Возможно, одним из первых свидетельств мены книг на новоизданные является поразительная история Минеи общей с праздничной выхода 29 июня 1650 г., найденной археографами в Пермской области. Уже в 50-х гг. XVII в. эта книга была снова послана в Москву Сидором Ивановым, попом одного из самых отдаленных русских приходов – церкви в селе Янидор Чердынского уезда Пермской земли. В Москве ее «сменили» в рядах два пермских попа, получившие «на ней 3 рубли»[112]. Волна смены дониконовских изданий на более новые широко захватила церкви и монастыри уже с конца 60-х гг. XVII в., когда реформы патриарха Никона