стены. Яблоновский через болота лезть не будет и, конечно, пойдет на приступ со стороны Снегуровки: когда ему не удастся ворваться в город наскоком, он отойдет. Тогда ему в хвост и ударят казаки, а мы – из города. Пока подойдет пехота, от рейтар и других только название останется, а мы за стены отойдем. У кого другая думка, говорите.
– Нету другой! – крикнул Часнык.
– Значит, порешили? – еще раз переспросил полковник. Сотники утвердительно закивали головами.
Вернулся Савва и доложил, что Тишко с пешим полком готов к защите города.
– Теперь, Савва, ты поведешь казаков в засаду, бери все бывшие реестровые сотни, да еще сотню Часныка. И торопись, мешкать никак нельзя. Сигналом тебе будет пушечный выстрел из крепости. Поезжай быстрее, да гляди – не выдай себя раньше времени, – кивнул Палий вдогонку Савве.
Палий прошел в другую комнату, там находился второй его джура по кличке Цыганчук. Это был хорошо одетый, статный казак с обветренным лицом, он казался немного старше двадцати трех лет. Спокойный и смекалистый в деле, веселый и шутливый на отдыхе, Цыганчук быстро завоевал общую любовь и симпатию. Палий сам часто удивлялся его сметливости и изобретательности.
Палий сел за стол и стал писать что-то на листе бумаги.
– Сейчас я напишу письмо, которое ты отвезешь в Батурин и отдашь гетману Мазепе в руки. – Лицо Цыганчука при этих словах не выразило ни любопытства, ни удивления: ему уже доводилось выполнять важные поручения. – Я прошу пороха и свинца, а то у нас маловато. Если Мазепа не согласится, ты на словах напомнишь ему, что есть установка из Москвы помогать правобережцам всем, чем только можно, но он и сам про то знает. Письмо спрячь подальше – лучше голову потерять, чем это письмо. Возьми с собой двух казаков у Саввы.
Семен Палий проводил Цыганчука и сам пошел на улицу. Мимо промчались сотни, уходившие в засаду. На валу устанавливали пушки, насыпали камень, укладывали огромные бревна. К южным воротам медленно стягивались казачьи сотни и, спешившись, ожидали начала боя. К ним прибывали все новые всадники, правда у них не было никакого оружия, кроме сабель, а кое у кого – лишь коса на палке. Однако из крестьян были созданы три сотни.
Жители Фастова поспешно укрепляли стены.
XLIV
Солнце поднималось к полудню. Приготовления закончились. Все столпились на валу и вглядывались в Поволоцкую дорогу. Вражеские полки долго не появлялись, кое-кто уже начал, было, сомневаться – не привиделись ли они сторожевику на Ивановой могиле.
Но вот Палий заметил в подзорную трубу далекую пыль. С каждой минутой она приближалась, и вскоре на горизонте показался большой, сабель в пятьсот, отряд драгун без хоругвей и знаков. Сдержанной россыпью отряд двигался к городу. До стен оставалось не более полутора верст, когда отряд стремительно развернулся на равнине и галопом помчался прямо к воротам. Казаки залегли на валу. Драгуны мчались неширокой лавой, набирая все большую скорость. Уже можно было видеть напряженные лица передних всадников.
Палий