и наши губы не соприкоснулись лишь чудом. – С бальной залы и прилегающих коридоров, – завершила я, отстраняясь.
Проводив меня взглядом, дор Керц рассмеялся.
– Желание дамы – закон, – шутовски раскланялся он и выскользнул в приоткрытую лакеем дверцу, после чего повернулся и помог выбраться мне. Экипаж, пропыхтев что-то на прощание, покатился к крытому навесу.
Хозяин не торопил меня, пока я с интересом озиралась, стоя на вершине широкой пологой лестницы. Высокий глухой забор, опоясывавший дворец и просторный сад, изнутри был невидим без всякой магии, такой эффект создавали плющ и деревья. Широкая подъездная дорога, посыпанная гравием, стрелой пронзала невысокий зеленый лабиринт. Хитросплетения выложенных разными сортами мрамора дорожек создавали причудливый узор, обрамленный самшитом и можжевельником, а небольшие увитые плющом беседки и арки казались яркими цветами. Сколь дурная ни была у этого места репутация, при свете жаркого зимнего солнца оно выглядело весьма респектабельным произведением искусства.
Впрочем, как и сам дворец. Мрамор, цветами от молочно-белого до полночно-синего и от нежно-розового до багряного, был подобран с великим тщанием. Казалось, где-то внутри дворца садится солнце, озаряющее последними лучами пол и стены, тогда как витые купола башен тонут в наступающем мраке.
Во внутренних помещениях, куда провел меня дор Керц, жестом отпустив будто из воздуха возникших при появлении господина слуг, можно было также встретить все краски радуги. Но здесь цветовая гамма была более сдержанной, в каждой комнате доминировал лишь один оттенок, дополненный несколькими близкими тонами.
Мы миновали фиолетовую анфиладу, нырнули в неприметный коридор (неприметный на фоне всего остального великолепия, серо-стальной с вкраплениями алого – странное, но эффектное сочетание), свернули в еще один точно такой же, пересекли зеленую анфиладу и вдруг оказались на галерее, кольцом опоясывающей огромную двусветную бальную залу овальной формы.
Зала была великолепна. Белый мрамор, серебро и зеркала. Строгий элегантный фон, рама для роскошных витражей, расположенных в скатах высокого купола, и прелестных дам, которые вскоре будут кружиться здесь в танце с галантными кавалерами.
За все время пути от входа до галереи мы не проронили ни слова. Дор Керц не пытался расхваливать свой дом, он и так прекрасно видел, насколько меня впечатляет Закатный Дворец. Но также он не пытался отвлечь меня разговором или развлечь историями; и за это я была благодарна. С этим мужчиной вообще очень спокойно. Опасное заблуждение.
Холодный, расчетливый, страшный человек, которому хочется верить. Более того, ему хотелось доверять. По праву, ох по праву считается он одним из опаснейших людей Среднего мира!
– Ну как? Есть простор для фантазии? – мягко спросил стоящий позади мужчина, пока я, опираясь о балюстраду, внимательно разглядывала залу и в особенности потолок. Я в ответ медленно кивнула и не оборачиваясь спросила:
– Скажите,