слушал своего наставника.
– «Я пришел сюда, чтобы родиться и умереть», «любовь это живая материя, которая творит чудеса», «созидание победит разрушение и это то, зачем я сюда пришел», «за горою будет солнце», – говорил быстро Кей. – Да, и та фраза, что я произнес вначале с появлением здесь.
– Все, что должно свершиться свершится?
– Вот именно, – задумчиво произнес Кей. – И уж не знаю почему, есть пара несуразных запасных. Это личный подарок от Аппера. Кей потер виски, вспоминая подробности фраз. – Кажется «болото твоих зеленых глаз затягивает меня все дальше и дальше» и «завтра все будет известно».
– Спасибо Апперу. Он делает для меня щедрые подарки, – произнес Эйд и обнял Кея.
– Все, тебе пора. Решение Совета можно отменить, Эйд, – вопросительно посмотрел на ученика Кей.
– Я не меняю своих решений, Кей. Передавай привет Апперу, – попрощался Эйд и исчез на глазах у Кея.
Рождение
В маленьком сибирском городке родилась девочка Аня. Ей долго не давали имя, потому что боялись, что она не проживет и месяца. В полуразрушенном роддоме не было центрального отопления, поэтому ранним утром пожилая женщина санитарка приносила охапку дров, для того чтобы протопить печь. Но ранняя зима все равно давала о себе знать и кое-где на потолке появлялись сосульки.
Анечка была больна пневмонией и ее мать Валентина боялась, что дочь умрет на руках. Девочке становилось день ото дня все хуже и хуже. Врачи разводили руками.
– Вы мамаша сами виноваты. Почему не укутывали ребенка как следует? Видите, что здесь холодно, – набросилась на Валентину заведующая роддомом.
Валентина посмотрела на дочь. На маленьком изможденном личике остались огромные каре-зеленые глаза, которые не по-детски с грустью смотрели на мать.
– Доктор, прошу Вас, сделайте что-нибудь. Я не могу больше так. Я не хочу видеть, как мой ребенок медленно умирает, – плакала Валентина.
– Что вы тут истерику закатили, мамаша. Ребенок слабый. Шансов на то, что девочка выживет очень мало. Мы делаем преднизалон. Ставим в голову, потому что больше некуда. Надейтесь, мамаша, – высокомерно произнесла заведующая и направилась к выходу. – А лучше напишите «отказную» и возвращайтесь домой к мужу. Вы молода, у Вас еще будут дети, – смягчилась она, прощаясь с Валей.
Валентине так хотелось выкрикнуть что-нибудь обидное ей вслед или плюнуть. Эта женщина унизила ее и ребенка, которого уже похоронили.
– Халда, она и есть халда. Не расстраивайся, дочь, – успокаивала Валентину мать Вера Ивановна. – Если Бог дал жизнь, значит выживет.
– Мам, какой Бог? У нас двадцатый век на дворе, семьдесят первый год. Ты смотри больше нигде такого не ляпни, а то меня из комсомола выгонят.
– Комсомолка ты моя, – вздохнула Вера Ивановна. – Твой опять сегодня дома не ночевал. Может врачиха права, возвращалась бы ты домой. А то не будет у тебя ни ребенка, ни мужа, –