приказ!
В ответ бронированная дверь мягко вошла в гнездо и заблокировалась изнутри.
Бортовой врач побагровел:
– Капитан, Гирина надо остановить. Его намеренья темны, а действия непредсказуемы.
– Что ты предлагаешь?
– Блокировку автоматики.
Блокировка автоматики на кораблях такого класса, как «Титан», мера чрезвычайная. Подобных случаев практическая космонавтика ещё не знала.
Я, естественно, спросил:
– Зачем?
– Надо помешать Гирину. У него вид сумасшедшего.
– Ты считаешь? Я не уверен.
– Шлюз ведёт к хранилищу антивещества. Он взорвёт корабль, к чёртовой матери!
– Мотив?
– Боязнь быть раздавленным собственным весом!
Горин судорожно перевёл дыхание.
– У нас ещё есть время. Ещё есть шанс. Может, нам ещё повезёт и мы, сможем выйти из проклятой зоны! До нашей развязки.
Бортовой врач, с трудом передвигая ноги, направился к пульту управления.
Во мне взыграл азарт игрока. Если Гирин открыл четвёртый раунд, то уж пусть отработает его до конца. Не надо ему мешать. Тем более что аргументы его не показались мне не убедительными. Они давали хоть какой-то шанс…
Я окликнул эскулапа:
– Горин, я запрещаю тебе блокировать автоматику!
Горин в ответ прохрипел:
– Прости капитан, но приказ твой я не выполню!
Я рванулся к пульту. Удвоенная сила тяжести сковывала движения. В шаге от пульта я настиг бортового врача и уцепился в его рукав. Вечная ткань фирменного комбинезона треснула. Горин обернулся. Я увидел, искажённое злобой, его лицо. А мгновенье спустя, багровая пелена заволокла мне глаза. От тяжелейшего удара в солнечное сплетение. Было нечем дышать. Я разжал пальцы и рухнул на колени. Но Горин не ушёл от меня. Я завалил его подсечкой. Он упал, скользнув кончиками пальцев по клавиатуре пульта. Приподнявшись, я бросил своё, свинцовое тело ему на ноги. Он увернулся и сделал попытку ударить меня ногой. Попади, переломал бы мне все кости. Но я успел парировать его удар рукой.
Подполз Гурин. Мы вдвоём навалились на взбесившегося эскулапа. Тот всё ещё пытался освободиться.
– Пусти, капитан! Пусти – и – и!
Тяжесть, между тем, прибывала, как весенний паводок. Держать Горина дальше, уже не имело никакого смысла. Я сполз на пол. Рядом, раскинув руки крестом, лежал кибернетик. Горин бросил сопротивляться. Утроенная сила тяжести и его пригвоздила к полу.
Я закрыл глаза. Похоже, наступал финал. Пора давать прощальную команду ИИ-1 на включение маршевых двигателей. Их работа, пусть на не много, но отстрочит исполнение смертного приговора…
Вдруг, что-то случилось. Стало легче дышать. Стала таять тяжесть. Стало неслышным сердце. А, чуть погодя, сила тяжести нормализовалась совсем. Установилось блаженное один «же»!
Что произошло? Неужели, действительно, свершилось чудо. Но чудеса случаются только в мифах и преданиях, а, потому, вызывают,