в улыбке до боли.
Дети смотрели на него так, словно он сам был ангелом.
Он говорил им о том, как они под пение псалмов дойдут до самого Марселя, войдут по колено в море, которое никто из них никогда не видел, и море расступится перед ними двумя огромными стенами, обнажая дно. Он говорил, что Земля обетованная, где течет молоко и мёд, встретит их как спасителей, язычники от силы их веры встанут на колени, и по мере их приближения к гробнице Господней в пещере начнёт разгораться синий неземной огонь, постепенно превращаясь в океан света. И когда они исчезнут для мира в этом свете, их там встретит Господь – благой, исполненный нескончаемой радости для каждого человека.
Что им взрослые, говорил пастушок, они уже мертвы. Пусть мертвецы славят друг друга, пусть говорят друг другу приятное, пусть одни мертвецы богатеют за счет других и ставят себе на земле памятники, – но вам, избранным для вечности, до тлена дела нет. Что им их родители, они слепы и грешны, сами постоянно говорят, что грешны, земля притягивает их к себе. Им, детям Бога, незачем их слушать. Они спасут своих родителей – в этом тайна и премудрость Божия. Мир будет спасен через них, детей, но открываться родителям пока нельзя: от своей слепоты они могут воспрепятствовать детям идти в Палестину.
Те же из родителей, которых уже нет на этом свете, – здесь Стефан посмотрел на маленького Патрика, словно что-то знал о его пропавшей маме, – будут отправлены в рай, где бы ни находились их души.
Все слушали его, затаив дыхание.
Он не просто предлагал детям исполнить их извечную мальчишескую мечту о приключениях, о путешествиях в далёкие неизведанные страны, о полной свободе от родительской опеки – пророк предлагал им стать спасителями взрослых, избранниками неба, героями и в этом мире, и в другом. Ему верили безоговорочно. Готовы были следовать за ним прямо сейчас. Сбежать из дома, обмануть родителей, лишь бы последовать к невиданному, древнему, как сама земля, городу, раскинувшемуся на освещённых солнцем холмах. Когда же, как не в детстве, так легко поверить в свою избранность, в свою миссию?
Каждый вечер на ступенях собора собирались приехавшие на ярмарку крестьянские мальчишки. Но были и те, кто находился со Стефаном постоянно. Один их них, мальчишка лет тринадцати, одетый в дворянскую одежду, сидел по правую сторону от пастушка, с заметным высокомерием просматривая на остальных детей.
Потомок знатного рода, он пришёл пешком из Парижа с одной заплечной охотничьей сумкой, в которой лежали две золотые монеты, шёлковый платок умершей матери с вышитым гербом их фамилии, кусок пшеничного хлеба и отсвечивающий синевой по лезвию кинжал с серебряной насечкой на рукояти. Говорили, что Святая земля забрала всех мужчин его рода. Отец и трое его старших братьев были убиты в последнем крестовом походе где-то под Аккрой. За ними вскоре умерла и мать. Все последующие годы мальчик сохранял в своём сердце ненависть к мусульманам, ожидая возможности отомстить. Как только он услышал о