пояснил лепрекон, – В этих местах кроме него никто не живет… и даже не ходит. Сейчас опустимся ниже и задышится легче.
И действительно, спустившись еще на один уровень, друзья почувствовали приток свежего воздуха. «Это как-то неправильно, ведь мы уже глубоко под землей. Откуда здесь воздух?», – подумал Зава. Он сделал несколько глубоких вздохов и в голове прояснилось.
– Тише, не греми так, – зашипел лепрекон.
– Я не могу – я ничего не слышу, и голова болит.
– Постарайся.
Из-за поворота показался лепрекон. Он был одет во что-то похожее на рыцарские латы. В руке держал копье. Увидев Заву, лепрекон замер в оцепенении.
– Вонючка! – захохотал Вицли Шмель. – Вонючка, это ж я – Вицли-Шмицли! Здоровчек!
– Тыыы…
Вицли подскочил к оторопевшему лепрекону и крепко обнял его. Лепрекон никак не мог прийти в себя. Он хлопал глазами и мычал что-то нечленораздельное. Миха устало опустился на землю, закрыв глаза и зажав голову руками. В голове стучали молотки гномов. Кровь пульсировала в отрезанных ушах. Усталость и нервное напряжение накатили так, что Зава вдруг понял, что тонет. Он всхлипнул и потерял сознание.
Пробуждение было тягостным и болезненным. На мгновение показалось, что он все еще в Яме – вокруг были необработанные каменные стены, заросшие мхом. Пещера освещалась рассеянным светом светляков, разбросанных по своду группами тут и там. Было красиво. Света хватило, чтобы понять, что они снова в плену. Зава попытался сесть, но руки и ноги оказались закованы в кандалы и он со стоном повалился на пол. Рядом обнаружился стул нормальных человеческих размеров и Заве кое-как удалось на него взгромоздиться. В пещере так же оказался стол, а на столе – кувшин с водой и пару кружек. Зава схватил кувшин и жадно напился. На столе сидел Вицли Шмель.
– Пришел в себя? – поинтересовался лепрекон. – Ну и зря…
– Что… что произошло?
– Вонючка нас заложил. Когда ты так некстати вырубился, он заорал. А на его ор сбежалась стража. Теперь Вонючка герой дня, а мы – в пещере Бабули. И скоро она к нам заглянет. Так что лучше бы ты помер, не приходя в сознание, дорогой мой Зава.
– Зачем… ну зачем мы вообще сюда поперлись, а? Ну повесили бы меня в Яме – уже б отмучился. А может и налили бы стакан – там же последнее желание исполняют. А теперь твоя эта Бабуля нас замучит.
Было видно, что Вицли Шмель не на шутку испугался. Таким испуганным он не был даже в Яме. «Скорее всего, это от того, что опасность сейчас грозит ему напрямую», – подумал Зава. Он хотел сказать что-нибудь ободряющее, но в этот момент лепрекон, то ли от ужаса, то ли от висящей в воздухе пыли, оглушительно чихнул.
– Бабуля уже тут, – сказал Вицли Шмель.
Говорят, что ожидание смерти – страшнее самой смерти. Бабуля была страшнее ожидания смерти. Дверь отворилась, на пороге показалось нечто настолько уродливое, что Михаэль Зава сразу и не понял, как реагировать – трястись от ужаса или дрожать от омерзения.