снегом тела псов-волкодавов и молодой женщины, обнимающей волка, заставили путников переглянуться.
– Что здесь произошло? – Баркен обернулся по сторонам, но кроме белого полотна поля ничего не увидел. – Неужели её загрызли те собаки? Так оголодали, что отказались слушаться?
– Напали на человека? – эхом повторил Кайс и спешился. – Что-то это не похоже на волкодавов. Один ещё мог сойти с ума, но не все сразу.
Тоун присмотрелся к обледеневшему трупу чёрного волка.
– Странно. Она убила пса, но кем был застрелен волк? – оруженосец пытался найти на снегу следы, но их давно замело. Остались едва обозначенные углубления, оставленные во время схватки.
– Хм, не знаю, что здесь произошло. Да и какая разница? Спасать тут уже некого, так что поедем дальше, – раздражённо фыркнул Баркен.
– Здесь что-то не так, – оруженосец смотрел на руку девушки. Она прикасалась к голове волка с большой нежностью. Даже теперь, когда оба не двигались, это хорошо ощущалось. Ничего красивее Тоун никогда прежде не видел.
Невольно ему вспомнились рассказы отца про оборотней. Откуда тот знал те истории, Кайс не знал, но они оставили глубокий след внутри. Отец говорил, что никогда не встречал оборотней на Северном, хотя часто слышал истории про них. Будучи мальчиком, Кайс мечтал увидеть одного из них. Ему казалось это чем-то сказочным, из разряда древних легенд. Хотелось прикоснуться самому к этим историям, понять, что оборотни реально существуют.
Повинуясь неясному порыву, Тоун осторожно коснулся шеи девушки и сквозь лёд тела где-то в самой глубине уловил слабую пульсирующую жилку. Это родило внутри восторг! «Отец был прав! Холод задерживает не только жизнь, но смерть заставляет ждать». Упав на колени, он принялся откапывать девушку. Баркен в ужасе замер, глядя, как оруженосец выдёргивает стрелы из тела, а потом берёт раненую на руки.
– Что ты делаешь?
– Она жива, сэр, – с нескрываемой выпалил Тоун. – Нужно помочь!
– Да что ты удумал?! Она давно околела! Зачем с ней возиться?!
– Сэр, вы же всегда были понимающим человеком. Куда это делось сейчас?
Лорд промолчал, усовестившись. В словах Тоуна была правота. Спасая свою жизнь, Баркен перестал думать о тех, кто рядом, позволив безграничному эгоизму вкупе со страхом выплеснуться наружу. Будто все годы этот пласт был укрыт от самого себя, а теперь прорвался словно гнойная рана.
Преодолевая внутреннее сомнение, лорд Баркен неохотно кивнул. За туманной дымкой метели уже виднелись Прибрежные Скалы. Казалось, до них осталось всего несколько часов пути. Нужен ли ему Тоун по-прежнему или он сумеет добраться сам?
– Если мы возьмём её, то будем ехать ещё медленней!
– Нельзя бросать её, сэр. Раны серьёзны, но она выживет.
– С чего ты взял? Мы даже не знаем, сколько она уже пролежала в снегу. Тоун, скажи мне сразу, ты собираешься брать с собой всех, кого найдешь?
– Не знаю, сэр.