счастлива, но какое ей дело? – Неужели ты не понимаешь, что, повредив голову ещё раз, дала толчок воспоминаниям! Я видела нечто похожее в каком-то фильме…
– Не говори глупостей. Сравнивать жизнь и кино смешно и наивно.
– Но ты ведь чувствуешь то же, что и я. Ясное дело, пытаешься рассуждать здраво, с медицинской точки зрения. Но, Лия, ты сдвинулась с мёртвой точки. Ты возвращаешься!
Неожиданно дверь в палату открывается. Я испуганно замираю, а Кира, выпустив мои руки, выпрямляется. Входят родители. Мама удивлённо останавливается, увидев в палате гостью, а папа, наоборот, не меняя скорости, обходит Киру, кровать и оказывается с противоположной от неё стороны.
– И что ты здесь делаешь? – спрашивает он, закатывая рукава халата. – Посещения строго запрещены.
– Я должна была увидеть её, Андрей Александрович.
– Увидела? Теперь можешь уходить.
– Да, конечно. – Кира направляется к выходу. Перед дверью она останавливается. – Я ещё приду к тебе.
– Кира, – холодно отрезает моя мама и скрещивает руки на груди. – Тебе пора.
– До свидания, Вероника Николаевна. До свидания, Андрей Александрович.
Дверь закрывается, а я не могу дышать. В голове что-то взрывается, я плыву, летаю, падаю. Сначала мне кажется, что я и правда сошла с ума. Мне мерещится космос, невесомость, пелена перед глазами. Но потом я осознаю, что не вижу отчётливо из-за слёз, которыми наполнились глаза. Мне становится душно. Перепады настроения жутко пугают. Я ещё не отошла от шока – ведь только что вспомнила один момент из прошлой жизни, и вдруг оказалось, что моя прошлая жизнь никогда меня не покидала. Её просто надежно скрывали.
– Вы знакомы? – Я произношу это так тихо, что меня трудно услышать. Смотрю на маму и чувствую, как жаром обдаёт лицо. – Вы знаете Киру?
– Тебе нужно поспать, Лия, – безучастно бросает она и отводит глаза в сторону. Тогда я поворачиваюсь к папе. Он наливает в стакан воды и готовит таблетки. На меня даже не смотрит.
– Пап, – ноль реакции. – Пап! – требовательней повторяю я.
– Давай поговорим после того, как ты поспишь, – предлагает он, протягивает стакан, но я качаю головой и отодвигаюсь.
– Нет! Хочу услышать ответ сейчас.
– Лия.
– Вы меня обманывали, – мне становится больно. Где-то в груди появляется новая рана, но теперь душевная. – Вы скрывали от меня важное и ценное. Я столько месяцев жила с пустотой и страхом одиночества, а сейчас оказывается, что это было бессмысленным.
– Лия, – начинает мама. – Тебе нельзя общаться с этой девушкой, с Кирой. Серьёзно. Послушай меня: ничего хорошего она тебе не сделает и не скажет.
– Мы ведь были подругами, так? – Такое чувство, что меня накачали наркотиками. Я потерялась в пространстве, но продолжаю трезво мыслить. – Поэтому она помогает мне, поэтому мы с ней быстро нашли общий язык.
– Так, Лия, – папа садится рядом и недовольно поджимает губы. – Мы твои родители, а значит, ты должна нас слушать.
– Неужели?
Я