женщиной, – и накинув халат, Мамзель пошлепала в ванную.
Пока она приводила себя в порядок, Роман оделся и заправил кровать.
– Да, кстати, а кто звонил? – вернувшись, Ленка источала притягательный запах свежести. Сглотнув слюну, Башмак насупился.
– Слушай ты, полноценная. Хамить не советую и на голову лезть тоже – здесь это приносит неприятности. Кто мне звонит – тебя не касается. А еще раз услышу твое дерьмо – вылетишь на улицу. Ферштейн, экс-девочка?
Суровая действительность текущего момента вернула Мамзель в ледниковый период. Обиженно заморгав, она уселась в кресло и надулась.
Первым шаг к примирению сделал Роман. Перед уходом он вплотную приблизился к подруге и, заставив сжаться, беспристрастно заглянул в глаза.
– Ты чего? – испуганно выдавила она.
– Две недели посидишь без работы. Так надо и, пожалуйста, без вопросов.
– Надо, так надо. Чего рычать то, не пойму. – Ленка всхлипнула.
– Ладно. Мы друг друга поняли. Не бухти.
Башмак уже ступил на лестницу, когда вдогонку, ухватив шубку, кинулась Мамзель.
– Я с тобой, милорд…
Часть III. Династии
Лаптями наших дедов затоптался блеск династий,
И, помня это, мы не хнычем в монархической тоске.
Глотая страх, бросаем королям по-свойски «Здрасьте!»
И с дрожью треплем дофинов по царственной щеке…
Старуха в нарядах
В глазах не доверяйте зуду,
Одна наружность часто лжива.
Бывает внешне неказистая посуда
Хранит коньяк столетнего разлива.
– Ты купил это? – даже не пытаясь сдержать удивления, воскликнул молодой человек, когда машина затормозила перед железным занавесом, медленно отверзающим путь в подземелье двухэтажного каменного бастиона, выстроенного по всем правилам фортификационного искусства и при том не лишенного вышколенной красоты восточного стиля.
– Нет. Это купил ты, – ответил мужчина за рулем. – Дом оформлен на твое имя. После утреннего посещения десятка фирменных магазинов, обогативших его гардероб эксклюзивом на все случаи жизни, Юрий уже не знал, верить ли происходящему. «Бультерьер», каким он поначалу увидел Сэмэна, оказался беспощадным ревнителем хороших вещей, на которого не действовали умоляющие взгляды хорошеньких продавщиц.
– Это «Версаче?!» – рычал он и тыкал менеджера носом в тряпье. – Я видел это в гробу со Славой Зайцевым. Утиль!
Подобное повторялось в каждом бутике.
– Что? Это последняя осенняя коллекция Армани?! С таким же успехом я сейчас объявлюсь Карлом Лагерфельдом с веером! Ну, похож я на Карла?
Испуганные продавцы мелко трясли головами. Сделать покупки, которые Сэмэн одобрил, удалось с колоссальным трудом. Избалованные Москвой запросы находились с провинциальными вкусами в непримиримых противоречиях.
Выбранный Сэмэном дом возвышался в округе