целых повозках, движущихся в футе над землей.
– Шеф? Вы еще на связи?
Морган заставил себя отвлечься, хотя по-прежнему не сводил глаз со странного чужака:
– Да, на связи. Что насчет самолетов?
– Один с аэродрома уже в пути, возможны еще два из Таксона. Тормозят немного, но я поддаю жару. Если получат разрешение, будут здесь через двадцать минут.
Морган кивнул, но ничего не ответил. Через двадцать минут площадь пожара удвоится, а скорее – утроится. Вой нескольких сирен стал ближе. Город выслал все имеющееся, но этого слишком мало.
– Вызывай все и всех, – приказал Морган. – Нужны заставы на подъездах к городу. Я не хочу, чтобы кто-нибудь въехал в этот бардак. Нужны противопожарные заграждения. Все, у кого есть машина и лопата, пусть отложат дела и соберутся у дорожного знака на въезде в город – если хотят, чтобы к вечеру город еще существовал.
Отключившись, Морган покопался в кармане в поисках мобильника, нашел номер, открыл редактор текста и трясущимися пальцами набрал:
«Все сделано. Похороны окончены досрочно. Нашел что-нибудь?»
Он отослал сообщение и снова глянул на незнакомца. Тот смотрел на пожар со странным выражением на лице. Морган сфотографировал белокожего на телефон. На фото человек будто светился на фоне песка – точно как на картинках из книг или на сайтах, посвященных привидениям. Однако те казались фальшивками. Этот же, взаправдашний, отчетливо живой, глядел на разбившийся самолет глазами цвета бледно-серого камня. Глядел в огонь.
Телефон пискнул. Пришел ответ: «Ничего. Сейчас ухожу».
Черт подери! Сегодня все вразнос. Хоть бы что хорошее.
Морган схватил шляпу и открыл дверцу, впуская рев огня и пустынный зной. Бледный незнакомец развернулся и побежал.
4
Я гляжу в огонь и чувствую, как он глядит в меня. Но так не должно быть. Я уверен. Ветер воет, ревет, вихрится вокруг, словно мир корчится от боли.
Первая машина встала рядом с огнем, люди побежали к нему, вытягивая из машинного чрева шланг, словно кишки из животного, приносимого в жертву богу огня. Люди кажутся такими крохотными, а пламя – огромным. Ветер раздувает его, оно с ревом катится вперед, к людям. Ко мне. Во мне вспыхивает страх, я поворачиваюсь, чтобы бежать, и нос к носу сталкиваюсь с женщиной в темно-синей форме. В глазах – сочувствие.
– Сэр, с вами все в порядке? – спрашивает она.
Я хочу обнять ее и хочу, чтобы она обняла меня, но страх перед огнем и желание убежать от него слишком велики. Я уклоняюсь и бегу дальше – прямо в человека в точно такой же синей форме. Он хватает меня за руку, я пытаюсь вырваться, но не могу. Он очень силен, и это удивительно: я не привык считать себя слабым.
– Мне нужно отсюда уйти, – говорю я тихим, незнакомым мне самому голосом и оглядываюсь на огонь.
Ветер подгоняет его все ближе.
– Сэр, вы теперь в безопасности, – говорит мужчина с профессиональным спокойствием, отчего я тревожусь еще больше.
Как он может знать,