мельничные крылья не задевали её крышу. Ещё две, подобные ей, постройки, но более продолговатой формы, возвышались на корме, вдоль бортов. Через двери, вырубленные с торцевых сторон, можно было по крутым деревянным лестницам спуститься в трюм. Из левой кормовой рубки доносились неясные механические шумы, – это была обитель Грэма. Ещё одной загадочной частью тримарана для друзей стала, занимающая половину палубы в длину, вытянутая металлическая балка с подобием гигантской лопаты или совка на конце, покоившимся возле подножья ветряного стояка. Второй конец балки был закреплён на корме, между двумя, подобными ей, металлическими выступами, выраставшими прямо из-под палубы. Там имелось ещё множество более мелких деталей, рассмотреть которые троица уже не успела, потому что Эдвин начал манёвры.
Он плавно перевёл один из рычагов, после чего в трюме позади что-то коротко взвизгнуло, и тримаран резко дал задний ход, отшвартовываясь от рыболовецкого парусника. От неожиданного толчка друзья едва удержались на ногах, и хотя они внимательно следили за действиями Эдвина, но понять – что движет странным судном – не смогли. А он тем временем сноровисто завертел штурвал, поставив тримаран почти перпендикулярно к брошенной лодке. Затем он вернул тот рычаг на прежнее место и взялся за другие. В кормовом отсеке что-то громко заскрежетало, после чего капитан, в третий раз передвинув всё тот же рычаг, заставил судно резво рвануть вперёд, при этом выворачивая штурвал в обратном направлении. «Хаяр» прошёл в опасной близости от лодки рыбаков и встал на прежний курс, каким держался до их встречи. Троица проводила печальными взглядами свою удаляющуюся кормилицу, предчувствуя, что им больше не удастся на ней побелужничать.
Тем временем пираты значительно сократили расстояние между собой и беглецами, неуклонно продолжая их настигать. С каждым новым ударом вёсел они приближались к тримарану всё больше и больше. Это заметил Эдвин, выскочивший на палубу, и закричал, грозя кулаком в сторону преследователей:
– Корсары недовешенные! Чтоб ваш киль скорей нашел свою мель, а шея – верёвку! Нет, ну, это же надо?!! Целую ночь честным людям покоя не дают… На нервах играют!..
– Слушай, как бы они действительно не сыграли на наших нервах или костях… когда догонят… – заметил Ксист. – По-моему, нам от них не уйти.
– Думаю, ты прав, – согласился эшмериец, – даже если мы все четверо будем помогать Грэму. Ну, что ж, тем хуже для них! Они сами на это напросились!.. Раньше я не мог воспользоваться катапультой из-за темноты, но теперь уже достаточно рассвело, чтоб можно было взять верный прицел. Мы их потопим!
– Постой, постой! Ты сказал: «Катапультой»? – удивился Молчун. – О чём речь?
– Да ты что, парень, совсем ослеп? – всплеснул руками Эдвин и указал на лежащую вдоль палубы металлическую балку с обширной лопатиной на конце. – Вот же она! Катапульта или баллиста, если тебе так больше нравится… Неужели можно не заметить двухсаженевый балансир, занимающий в длину