заснеженного склона на кольцо из восьми камней. И вот что интересно: камни выглядят значительно крупнее.
Нужно некоторое время внимательно разглядывать фигуры, прежде чем вы поймете, что именно кажется в них странным, ну, то есть более странным, чем облачения этих людей. Горячее дыхание лошадей замирало в холодном воздухе облачками пара, тогда как дыхания всадников видно не было.
– На сей раз, – сказала женщина в красном платье, – победа будет за нами. Страна встретит нас с радостью. Она, наверное, уже ненавидит этих людишек.
– Но ведьмы… – напомнил один из ее спутников. – Есть еще ведьмы. Я их хорошо помню.
– Ведьмы? – переспросила женщина. – Да, они были. Но сейчас… ах, бедняжки, бедняжки. У них и сил-то почти не осталось. Не то что раньше. Нынешние ведьмы, дорогой мой, они стали сговорчивыми. Уж я-то знаю, я за ними следила. Каждую ночь подходила к ним все ближе и ближе. Нынче толковую ведьму днем с огнем не сыщешь… В общем, я ими займусь.
– Я тоже помню ведьм, – встрял в разговор третий всадник. – Их разум… он как клинок.
– Все меняется. Говорю же, с ведьмами я разберусь.
Королева благосклонно улыбнулась кольцу из камней.
– А потом я отдам их вам, – пообещала она. – Что же касается меня лично, то я бы предпочла смертного мужа. Но это должен быть особый смертный. Союз миров. Чтобы показать всем, что на сей раз мы останемся и пребудем вовек.
– Королю это не понравится.
– А это когда-то имело значение?
– Нет, госпожа.
– Время, Ланкин. Кольца открываются. Скоро мы вернемся.
Второй всадник наклонился в седле.
– И я снова смогу охотиться? – с надеждой осведомилось существо. – Но когда? Когда?
– Скоро, – улыбнулась королева. – Очень скоро.
Ночь была темной. Да, небо затянули облака, а значит, луны и звезд не было видно, но эта тьма – она была особой. Темнота эта была настолько густой и осязаемой, что казалось, захвати пригоршню воздуха – и выжмешь из нее саму ночь.
Такая темнота заставляет овец перепрыгивать через ограду загонов, а собак трусливо забиваться в конуру.
Однако же ветер был теплым и скорее шумным, чем сильным. Он ревел среди деревьев леса и завывал в печных трубах.
В такие ночи нормальные люди предпочитают прятаться под одеяло с головой – некое шестое чувство подсказывает им: сегодня этим миром правит кто-то другой. Ну а утром… утром все вернется на круги своя. Будут валяться сломанные ветки, с крыши сорвет несколько черепиц, но мир снова будет принадлежать человеку. А пока лучше… спрятаться.
Однако кое-кто все ж не спал.
Джейсон Ягг, искусный, знаменитый на всю округу кузнец, несколько раз для вида качнул мехи горна и снова присел на наковальню. В кузнице всегда было тепло, даже когда над крышами деревенских домов завывал ветер.
Джейсон Ягг мог подковать кого угодно и что угодно. Однажды ради шутки ему принесли муравья, и он всю ночь просидел с увеличительным стеклом, склонившись над наковальней из булавочной головки. Кстати, этот муравей все еще где-то здесь, иногда он слышал цокот крошечных подковок