офицера остановился на нас, точнее на мне, и кавторанг поморщился. Ну да, понимаю. «Смирно-вольно» в исполнении одетого в штатское выглядит не ахти…
– Сергей Александрович? – Директор отвлек своего гостя от этого своеобразного «смотра».
– На выход, господа курсанты. Подождете за дверью, – бросил нам кавторанг и повернулся к директору.
Хотел бы я услышать, о чем они собираются говорить, но Мишка утянул меня за дверь, следом за промчавшимися лосями-китежцами.
– Ох, не нравится мне это, – протянул Михаил, поглядывая то на невозмутимого, занятого какими-то своими делами секретаря, то на закрытые двери кабинета.
– В чем проблема, Миш? – Я покосился на нервничающего приятеля.
– В странностях, – коротко ответил он, но, заметив мое недоумение, пояснил: – О чем они там могут договариваться? Зачем вообще было нас выгонять?
– Обсуждают, кто кого наказывать будет, – неожиданно ответил один из китежцев, аккуратно касаясь наливающегося багровым цветом синяка под глазом.
– Кхм… поясни? – Учитывая особенности нашего недавнего знакомства с китежцами, Михаил не стал расшаркиваться. Да и у неожиданного собеседника, кажется, не было никакого желания разводить церемонии.
– Да все просто, – поморщился китежец, отмахнувшись от предостерегающего жеста своего рыжего однокашника. – Университетское руководство договорилось с нашими адмиралами об учебном обмене. Нас четверых отправили сюда… аккурат перед сессией, «чтобы проверить уровень подготовки и получить больше материала для сравнения эффективности методов обучения». Ну а тут…
– А тут мы, – ухмыльнулся я, непроизвольно потерев бок, по которому мне прилетело во время драки как раз от нашего собеседника.
– Именно, – кивнул он. – Вот теперь наш куратор и разбирается с вашим директором, кто должен выбирать наказание для нас.
– Ну да, – понимающе сказал Михаил. – С одной стороны, вы пусть и курсанты, но военные и неподотчетны гражданским институтам, с другой же – сейчас вы находитесь на обучении в штурманском училище Ладожского университета и обязаны подчиняться его уставу. М-да уж… с нами будет проще. Отчислят – и все радости.
Хм, а Горский, кажется, впадает в депрессию. С этим нужно что-то делать.
– Сомневаюсь, – заметил все тот же китежец. – Это означало бы, что вас признали зачинщиками драки с четырьмя курсантами второго года обучения. Глупо звучит, не находите? А избежать подобного вывода можно, только отчислив и нас, но это не так-то просто.
– В силу все того же вашего двоякого положения, – закончил за него Михаил.
– Константин, может, ты перестанешь мести языком перед этими малолетками?..
О, кажется, товарищи разговорчивого китежца очнулись и решили вступить в беседу. Рыжий, коренастый… тот самый, что схлопотал от Михаила удар коленом в живот в самом начале драки.
– Умудрившимися вдвоем отпинать четырех будущих офицеров Военно-Воздушного